Гном Хрёбе и леший
Шрифт:
Он натянул поглубже на глаза нижнюю шляпу и отдался на волю течения и несчастной своей судьбы.
Ах, Дитрих Корешок, Кайль Хромоножка и ты, Сефф Ворчун, и ты, трусишка Лойбнер! И все остальные гномы! Вспомните ли вы беднягу Хёрбе? Гнома Хёрбе Большую Шляпу, которого съел ненасытный Плампач!
Конечно, вспомнят. Сядут вечерком на поваленном дереве потолковать о том о сем, и кто-нибудь скажет:
«Жаль Хёрбе! Пропал ни за что ни про что. Помните, это было как раз в тот день, когда он собирался варить брусничное варенье? Да-а, не повезло бедняге. Варенье так и осталось недоваренным».
Хёрбе
А тем временем заросли камыша все редели и редели. И вот уже вокруг не камыш, а высокие деревья с черными стволами и почерневшими верхушками. Сумрачный, мрачный, страшный Дальний лес. пи один луч света не пробивался сюда. И по черной воде Вороньего ручья плыл маленький гном Хёрбе Большая Шляпа.
Течение затягивало его в самую глубь леса. Но и лес, даже самы страшный, имеет конец. Может быть, Вороний ручей вынесет его и Дальнего леса? И тогда Хёрбе спасен.
Может быть, еще повезет!
Теперь Хёрбе заботился только об одном: не зацепиться ни за что не пристать к берегу, не застрять. Он отталкивался палкой от торчащих из воды камней, отбрасывал ветки, попадающиеся на пути шляпы, отгребал от берегов.
Скорей, скорей подальше от этого леса! Быстро, тихо и незаметно! Может быть, Плампач сейчас спит? Или у него насморк, и он не сможет унюхать гнома? Или объелся и у него болит живот? Только бы повезло! Хоть чуть-чуть! Самую малость. И тогда он спасен!
Хёрбе представил себе, как удивятся Дитрих Корешок, Кайль Хромоножка и особенно этот трусишка Лойбнер! Да и Сефф Ворчун, наверное, не станет ворчать, когда увидит Хёрбе целым и невредимым.
«Где ты пропадал, Хёрбе?» — спросят они.
«Да так, прогулялся немного по Дальнему лесу».
«По страшному?!»
Вот уж поистине разинут рты его уважаемые соседи! Ха-ха!
Хёрбе так размечтался, что и вовсе забыл о Плампаче. Он уже твердо верил, что ему повезет. В конце концов, и в мрачном Дальнем лесу гному может улыбнуться счастье.
С ближних холмов и пригорков в Вороний ручей стекались мелкие ручейки. И Вороний ручей становился все шире. Сильное течение волокло шляпу все быстрее и быстрее. Черные деревья уже мелькали, словно привидения.
Хёрбе это только радовало. Чем скорее он минует страшный незнакомый лес, тем лучше. Гном немного приободрился. Ему даже начинало нравиться его неожиданное плавание. В конце концов, что ему какой-то там Плампач! Вот-вот и лес кончится. Уже и черные деревья стали реже, и солнышко начало проглядывать и ронять яркие блики на черную воду Вороньего ручья.
Берег понемногу из рыхлого, заболоченного становился каменистым. Все чаще посреди ручья попадались огромные валуны, и вода вокруг них весело бурлила. Хёрбе начал напевать негромко
И вдруг!.. Хёрбе даже ахнуть не успел. Его подбросило, вырвало из шляпы, несколько раз перевернуло в воздухе и — плюх! — швырнуло в холодную воду. Шляпа наскочила на громадный валун.
Ловко и быстро
Вода. Вода. Черная, бурлящая, ревущая, пенящаяся, клокочущая ледяная вода. И ничего больше.
Хёрбе, как беспомощную щепку, завертел водоворот. Его кружило, затягивало. Он уже ничего не соображал. Не мог понять — где низ, где верх, где голова, где ноги. Хотел вдохнуть воздух, а нахлебался противной воды.
Все мелькало перед глазами. Вода захлестывала. Он то окунался с головой, то выскакивал, как пробка, на поверхность. Только вдохнул — и опять под воду. Вниз-вверх, вниз-вверх! Голова шла кругом. Когда он очередной раз показался на поверхности, то уже не соображал ничего и не мог даже вдохнуть спасительного воздуха. Все! Конец!
И тут кто-то крепко ухватил его за ворот. Ловко и быстро потянул вверх. Спасение? Но Хёрбе испугался еще больше: Плампач! Из огня да в полымя?
От безумного страха Хёрбе совсем обессилел, он и не сопротивлялся. Его приподняли в воздухе и опустили на что-то мягкое и сухое. И больше он ничего не помнил. И ничего не чувствовал. Даже страха. Его объяла тишина. Непроницаемая, черная, как страшный лес, тишина.
Кто ты, собственно говоря
Тишина и чернота. Все исчезло на минуту. Потом постепенно чернота стала светлеть. Так бывает, если в чернила добавить воды. Затем что-то зашумело. Где это шумит? В голове или вокруг? Хёрбе шевельнулся. Болела голова. Ломило спину. Руки-ноги были как переломанные. Где он? Что случилось? Хёрбе осторожно приоткрыл дрожащие веки. Опасливо повел глазами по сторонам.
Он сидел на куче палых листьев, прислонившись спиной к стволу дерева, на берегу Вороньего ручья. Вода по-прежнему шумела и бурлила. Ручей обрывался куда-то вниз, и пенистая струя водопадом ухала со скалы. У Хёрбе снова закружилась голова. Вот что его ожидало! Вот откуда его вытянула чья-то рука.
И тут он окончательно все вспомнил. Его вытащил из воды Плампач. Спас для того, чтобы проглотить!
Хёрбе осторожно повернул голову и увидел Плампача. Тот сидел на камне в каких-нибудь шести гномьих шагах и, не отрываясь, смотрел на Хёрбе маленькими веселыми глазками. Не очень-то они были похожи на кровожадные глаза Плампача. Притворяется, что ли? Но если Плампач притворялся, то, наверное, он был замечательным притворяльщиком. Потому что ему даже удалось стать немного похожим на гнома — лицом и ростом. Вот только он был хвостатым и покрыт с ног до головы шерстью. Хёрбе от удивления помотал головой и протер глаза.