Гном. Трилогия

Шуваев Александр

Относительно итогов жестокого сражения в заливе Канхвамон широко известна мрачная шутка генерала Брэдли: "Мы потерпели катастрофическую победу" - сказал он в ответ на вопрос относительно итогов битвы. Лучше, пожалуй, не скажешь. Союзники потеряли двенадцать тысяч человек из шестидесяти, предназначенных к высадке, и колоссальное количество техники, вооружения и амуниции. Из пятисот сорока самолетов и геликоптеров, непосредственно задействованных в десантной операции, - считая сюда и авианосные соединения, - они потеряли двести двадцать три машины, причем из сбитых машин спаслись, буквально, единицы пилотов. Об итогах сражения для 7-го флота США следует сказать особо. Даже в победоносных сражениях нередко бывает так, что какие-то части и соединения победившей стороны терпят поражения или даже целиком погибают. Это можно сказать и о 7-м флоте. В результате Инчхонского Рождества он практически потерял боеспособность,

а понесенные им потери носят настолько катастрофический характер, что назвать победой и ЭТО, - просто не поворачивается язык. Если бы ни общий исход десантной операции, такой исход сражения для флота можно было бы смело назвать разгромом.

Все-таки со всех сторон лучше, когда котлеты - отдельно, а мухи - отдельно. Исходя из данного принципа, также следует признать, что, потеряв почти в шесть раз больше северян, Южная коалиция одержала решительную победу. Потому что даже оставшегося контингента с лихвой хватило на то, чтобы обеспечить катастрофический разгром КНА. Закономерное проявление здравой стратегии с одной стороны, и стратегической ошибки - с другой.

А дата 24 декабря со временем стала считаться в Китае Днем ВВС. Сначала неофициальным, а потом и официальным праздником китайских военных летчиков. Его продолжали праздновать, несмотря на все политические перипетии в дальнейшем. Так получилось, что первая же операция объединенного воздушного флота обернулась грандиозным воздушным сражением с по-настоящему грозным врагом, - а они не дрогнули, не уступили, до самого конца, пока не закончились боеприпасы, сражались достойно. Старые, добрые "косички" последних серий еще раз продемонстрировали свою феноменальную живучесть, но воюет-то все-таки не оружие. Самоотверженность их произвела на врага сильнейшее впечатление, и люди поняли, что способны на равных драться с кем угодно. По сути, именно это и называют "славными боевыми традициями".

Практически это обозначает, что реальное дело в воспоминаниях, свидетельствах и оценках приобретает несколько мифологические черты. "Нетипичные", то есть не соответствующие общему духу события, детали, эпизоды, высказывания со временем престают упоминаться, забываются, как будто бы их и вовсе не было, и достойно проведенный, не проигранный бой превращается в блестящую и неоспоримую победу. Все причастные начинают выглядеть донельзя героическими и говорят исключительно афоризмами, а толковый командир, сделавший все, в общем, как положено, без грубых ошибок, предстает истинным полководцем. Так, или примерно так, с боя над портом близ Сеула началась и личная легенда Чжан Су-чжао. В человека начинают верить, а значит - доверяют важные дела, выделяют нужные ресурсы, и, самое главное, без сомнений выполняют его приказы. Два дела, три, а потом оказывается, что солдаты готовы за него в огонь и в воду, а враги теряют ум от страха и бегут при одном только приближении его войск. Правда, для этого нужно все-таки что-то и впрямь из себя представлять.

Большой антракт I: обратный ход

"Победоносному наступлению надлежит предпослать мастерское отступление, победоносному отступлению надлежит предпослать мастерское наступление". (Малоизвестная максима Сун Цзы. Стала известна после его смерти, от наложницы, утверждавшей, будто высказывание содержалось в его интимном дневнике. Похоже, все-таки врала.)

Когда Сун Бо вернулся из двухнедельной командировки на войну, Чжу Гэ-лян сразу же заметил, что его совестливого и до скрытности задумчивого друга что-то всерьез беспокоит. Доклад по прибытии на самом деле не был полным, и, судя по всему, не в последнюю очередь из-за того, что молодой командир даже для самого себя не сформулировал причин своего беспокойства. Боится сказать о чем-то важном неточно, создать неправильное впечатление, хоть и поневоле, но обмануть. На избыток щепетильности у друга можно бы и не обращать внимания, - вот только Сун Бо не стал бы беспокоиться из-за ерунды, а он слишком большую ставку делал на этого человека, чтобы пустить дело на самотек. Орудие вождя, - люди, и, чтобы исправно делать свое дело, он обязан разбираться в своих инструментах. Например, иметь хотя бы догадку для начала. Улучив момент, он поймал Сун Бо за рукав.

– Говори, что случилось, - проговорил он с обычной своей, чуть бесшабашной улыбкой, - не понравились союзники, а?

– Это неправильные слова, товарищ Чжу. Совершенно превосходные бойцы, до командировки я и не представлял себе, что это значит на самом деле. И это не только мое мнение, товарищ Возницын, он из числа советских... наблюдателей, полностью со мной согласен. Говорит, что они напоминают советскую гвардию в самом конце сорок второго, еще до решающих побед, а он провоевал два года и знает, о чем говорит. Они очень храбрые, стойкие, выносливые, да. А еще они очень умелые, нам у них учиться и учиться...

Вступление в войну китайцев дало себя знать практически сразу же. Бои, с определенного момента превратившиеся для южной коалиции, по существу, в добивание остатков деморализованного, беспорядочно бегущего врага, снова стали вязкими и тяжелыми, с неожиданно высокими потерями. Марши, после прорыва фронта проходившие в оперативной пустоте, стали делом прямо опасным для жизни и очень, очень медленным. В гористой местности, где как-то сойти с дороги представлялось невозможным, китайцы с дьявольской изобретательностью ставили сотни, тысячи разнотипных мин, а потом вели снайперский огонь по саперам. Дорогу приходилось пробивать всякого рода механическими средствами разминирования, но и танковые тралы подрывались на управляемых фугасах. Более того, снайперская стрельба велась и ночью, казалось, виртуозно замаскированные стрелки специально охотились именно за саперами, в первую очередь, мешая грамотно оборудовать позиции. Непрерывно просачиваясь через плохо оборудованную линию обороны, ночью они атаковали какой-нибудь заранее облюбованный взвод превосходящими силами. При этом они широко использовали "дули", - еще те, первое поколение, уже снятое с вооружения в СССР, - и автоматическое оружие. В таких случаях атакованное подразделение, как правило, погибало полностью, за исключением небольшого числа попавших в плен. Если в результате ночного боя удавалось выйти на открытый фланг следующего подразделения южан, его постигала та же участь. Таким образом, наутро зачастую оказывалось, что позиции, с таким трудом и потерями захваченные накануне днем, ночью полностью потеряны, и их надо брать заново, вот только, из-за ночных потерь, брать их без пополнения нечем. К делу подключились серьезные аналитики, и неожиданно выяснилось, что такого рода тактика в истории так и не окончившейся мировой войны является новой. То есть элементы присутствовали, почитай, у всех сторон, но, чтобы как базовая тактическая схема, - штабные спецы встретились впервые. И, по всем признакам, отрабатывалась и доводилась такого рода тактика достаточно давно. Это следовало хотя бы из явной, привычной умелости врага.

Эти бестии, казалось, видят ночью, как кошки. О том, что у противника на вооружении есть очень хорошие приборы ночного видения, имелись вполне достоверные сведения, но, во-первых, верить в это, парадоксальным образом, не хотелось, а во-вторых, приборов и на самом деле имелось не так много.

– Американцы - глупые, - с непоколебимой уверенностью эксперта говорил Сун Бо его новый знакомец, - ночью воевать, в горах воевать, - совсем дураки, да. Если бы нам побольше такого оружия, - он любовно погладил ствол "дули", - мы давно очистили бы Корею от длинноносых и Южных предателей, наймитов империализма. Освободили бы весь Китай и пошли дальше...

– Это куда?

– Туда, куда укажет великий вождь трудового народа товарищ Мао Цзе-дун. К окончательной победе социализма во всем мире. А они мало дают огненных ружей, и автоматов, и коротких винтовок они тоже дают мало. Непонятно, почему великий вождь трудового народа товарищ Мао Цзе-дун не выступил с инициативой критиковать русских за это в партийных ячейках и в партийных газетах.

– Слушай, - а ты не подумал, что им, может быть, самим надо? Что они в оружие вложили труд? Они будут давать вам оружие, а что взамен?

– Мы за них ведем вооруженную борьбу с империализмом, поэтому они должны снабжать нас оружием. В условиях вооруженного противостояния с империализмом говорить о какой-то плате значит скатываться на капиталистические позиции. Называется ревизионизм.

Новый знакомый имел темное, малоподвижное, невыразительное лицо, не менее двенадцати лет боевого опыта и непоколебимые убеждения. Собственно, никакого другого опыта он, практически, и не имел, зато имеющийся боевой опыт отличался крайним разнообразием и кому-нибудь, хоть на йоту менее идейному, показался бы совершенно чудовищным. Он командовал в 39-й армии (Чего?!!) чем-то вроде отделения, одновременно выполняя роль снайпера. Звали его Во Бинг-вэн, что, само по себе, могло бы вызывать улыбку, если бы сама личность носящего имя не располагала к юмору так мало.

В беседах с товарищем Во и ему подобными Сун Бо буквально сводило с ума то, что он не мог оспорить ни одного лозунга из тех, которыми изъяснялись эти люди. Что ни возьми, все было правильно, не подкопаешься, а вот за всем вместе он чувствовал какой-то огромный, прямо-таки всеобъемлющий подвох. Причем и привычки-то не возникало. Наоборот, чем дальше, тем больше его коробило от подобных бесед. Положение усугублялось тем, что боевые товарищи по мере сил старались поправить у хорошего, дисциплинированного, храброго молодого коммуниста имеющиеся намеки на непонимание Истинного Смысла Единственно Верного Учения, и беседы заводили гораздо чаще, чем хотелось бы. А воевать обдуманно, зло, цепко, он начал скоро, буквально на второй-третий день непрерывных боев.