Год 2004-й
Шрифт:
Бандит замолчал, переживая за погибших друзей. Затем злобно ощерился.
— Сука! Это Хазарин сделал. Слыхал о таком?
— Да, был когда-то такой. Вор в законе.
— Вот именно, что был. Когда их всех взяли, Хозяева отдали их мне. Восемь человек. Мы с Ромычем выгнали всех своих, затарились жрачкой, и взялись. Трое суток не спали. Оторвались по полной. От них почти ничего не осталось. — Смира довольно хмыкнул. — Так мне Хазарин общак ихний предложил, только за то, чтобы умереть. Чуешь, как ему было хорошо?
— Ты взял общак-то?
— А то! Только ему это не помогло. Он самый последний сдох. Так живым и закопали…
Запикал
— Ну что, Олежек, а по Ромычу ты еще не соскучился?
— Да вроде не очень.
— А вот он соскучился. Даже сюрприз приготовил.
— Ты о чем? — Шевчук похолодел, предчувствуя что-то жуткое.
— Сейчас увидишь. Обождем пару минут. Они уже на подходе…
За дверью соседней комнаты послышалась возня. Кого-то, мычащего и сопротивляющегося, волокли по полу. Олег весь напрягся как пружина. Похоже, новую жертву привезли на авто. Но он ничего не слышал — значит, хорошая звукоизоляция. Да иначе и быть не могло. В противном случае крики были бы слышны снаружи. — Кто же там, кто? Неужели…
В дверь бухнули кулаком. Она распахнулась, и в комнату вошел коренастый мужик с вытянутым неприятным лицом. Он бросил взгляд на Олега и растянул рот в улыбке, обнажив крупные кривые зубы. Затем повернулся к проходу.
— Заноси давай!
Появилась чья-то широкая спина. Склонившись книзу, бандит волок за ноги извивающееся нагое тело. Еще один браток придерживал сзади под мышки. И вот уже на грязном полу лежит бьющаяся перепуганная женщина. Один из новоприбывших наклонился и рывком содрал скотч с ее рта. Она громко закашлялась и попыталась сесть. Затем обвела глазами собравшихся. Встретившись взглядом с Олегом, ахнула и замерла. Он дико выгнулся и забился, пытаясь разорвать проклятые путы.
— Ириша!!! …
Глава 10
Ударная группа бесшумно продвигалась вперед, окружая высокий забор. Эта уродливая конструкция из досок окружала небольшой дворик, в центре которого находилась приземистая изба-«пятистенок». К ней примыкал неказистый, но вместительный гараж. Одетые в шлемы и бронежилеты спецназовцы четко и уверенно занимали позиции для штурма. Полночная темнота была им только на руку.
— На крыльце сидит один, внутри еще трое, с калашами. Кино смотрят. Все дела, похоже, в подполе.
Командир выслушал доклад разведчиков и довольно кивнул. То, что надо! Этих «клиентов» они снимут на раз. Те, внизу, даже и не услышат. А там уже видно будет. — Ну что еще там такое?!
Небритая полупьяная личность цеплялась за рукав капитана и требовала обещанного.
— Так где ящик-то? Обещали — давайте!
— Да будет, будет тебе! Погоди чуток, — шипел на мужика Тепляков. — Не обманем!
— Не, я знаю. Вы нае…те! Давай щас!
— Да тише ты! На, подавись! — он полез в бумажник и отсчитал две пятисотки. — Все, вали отсюда! Достал уже.
Абориген жадно схватил купюры и запихал их за пазуху. Затем нетвердым шагом двинулся прочь. Отойдя подальше, обернулся и показал дулю. — Козлы! …
Привлеченный шумом браток привстал со ступенек, начал вслушиваться. Потом успокоенно махнул рукой и сел на место. В тот же миг послышался тихий короткий звук.
— Пф-ф…
Бандит вздрогнул и молча завалился набок. Над забором показалась голова в черной маске. Секунду она вглядывалась во двор, затем сделала
— Не, братва, наши кинохи покруче будут!
— Добавь звук, а то орут, ничо не слышно.
Высокий костистый парень потянулся к пульту, но вдруг замер и резко повернул голову. В двух распахнутых от жары окошках уже были сорваны занавески. И прямо в упор на оторопелых бандитов смотрели зловещие черные кружочки. В следующее мгновение из них вылетели огненные язычки.
— Пф… Пф… Пф-ф…
Спустя минуту почти десяток крепких ребят заполнили сени. Один из них вошел в комнату и сделал по контрольному выстрелу в безжизненные тела. Затем выключил телевизор и вернулся к своим. Все окружили дверцу в подпол и стали напряженно вслушиваться. Оттуда доносились приглушенные крики. Стало ясно, что они неслабо опоздали. Командир подал знак. Тяжелая дверца была осторожно откинута, и бойцы стали бесшумно спускаться вниз, держа автоматы наизготовку.
В первой комнате было почти пусто. Если не считать ряд стальных клетушек вдоль стены. В двух из них лежали скрюченные обнаженные девочки. Их крошечные тельца были обмотаны скотчем, рты также заклеены. Глаза закрыты, они словно спали. Командир стиснул зубы и беззвучно выругался. Затем вся группа подобралась ко второй двери и встала наизготовку по обе стороны. Из-за стены неслись душераздирающие крики и стоны.
— Пошли!!!
Дверь с грохотом отворилась. Спецназ дружно рванулся внутрь, стреляя направо и налево. Двое бандитов, стоявших у камеры, были скошены в одну секунду. Еще двое, с черными колпаками на голове, оторвались от залитого кровью колеса и уставились на нападавших. В следующее мгновение они взмахнули огромными тесаками и ринулись вперед. Выстрелы застучали словно из пулемета. Один из палачей, получив целый град пуль, был отброшен назад. Другой в отчаянном прыжке достиг врагов и успел рубануть. Затем медленно осел и опрокинулся на спину, уже мертвый.
И тут же из противоположного угла началась пальба. Схватив лежащий на диване «УЗИ», Ромыч открыл ураганный огонь.
— Умрите, падлы!!!
Один за другим рухнули еще двое бойцов. Смира уже спрыгнул со своего места и, спрятавшись за кресло с пленником, доставал пистолет.
Олег увидел, как выглядывает сбоку ненавистный выродок. Пока спецназовцы решетили его старого кореша, шакал приготовился дорого продать жизнь. Он уже поднял свою «беретту» и собрался палить. С яростным криком пленник извернулся и лягнул свободной ногой. Удар пришелся в плечо. Потеряв равновесие, бандит завалился на бок и открыл беспорядочную стрельбу наугад. Олег быстро обернулся к своим, его лицо страшно исказилось.
— Живым!!! Живым! Этого только живым! Не стрелять!!! …
Он склонился над диваном и смотрел на свою жену, вернее, на то, что от нее осталось. Палачи почти успели завершить свое черное дело. Руки женщины были отрублены по самые плечи, ноги почти до колен. Накрытая рубашкой, она истекала кровью. И никакая сила в мире не могла остановить этот хлещущий поток. Олег плакал взахлеб.
— Ирочка… Иришечка моя… родная…
Ее глаза медленно мутнели. Жизнь угасала с каждой секундой в этом истерзанном теле. В последний момент она попыталась вздохнуть, ее губы слегка разжались.