Год активного солнца
Шрифт:
Показалось такси. Отар поднял руку…
Через десять минут они были на месте. Отар протянул шоферу рублевку и вышел из машины. Посмотрел на часы — почти десять. Улица была ярко освещена, и Отар издали заметил нужный подъезд.
Следователь по особо важным делам Николоз Тваури жил на четвертом этаже. Отар знал это, но останавливался на каждом этаже и читал фамилии жильцов на дверях. И вытирал пот, обильно выступавший на лбу. Надвигалась ночь, но воздух был жарок и душен. Скоро Отар увидел нужную дверь. Пригладил волосы,
— Вы Отар Нижарадзе?
— Да.
— Вы опоздали ровно на час. Пожалуйте!
— Прошу извинить. — Отару стало неловко.
— Проходите, — Николоз Тваури пошел вперед, ведя гостя в свой кабинет.
— Присаживайтесь! — Следователь указал, куда сесть, сам устроился за столом и начал складывать папки.
Отар опустился в старинное просторное кресло и стал молча наблюдать за Тваури, ожидая, когда тот закончит дела. Хотелось курить, но он не решался.
— Курите, курите, не стесняйтесь! — сказал следователь, не отрываясь от папок.
Отар Нижарадзе даже опешил от удивления.
«Как он догадался, о чем я думаю?» — Он вытащил из кармана сигареты и снова уставился на следователя.
Николоз Тваури положил в ящик последнюю папку, сказав: «И эту туда же», — откинулся на спинку кресла и приготовился слушать.
Отар затянулся, положил сигарету на внушительную керамическую пепельницу и поднял на следователя глаза:
— Около двух месяцев назад один пьяный ехал на машине с собутыльниками и сбил человека, молодого рабочего.
— Происшествие, вероятно, случилось ночью?
— Да, около двух часов ночи.
— Пострадавшего, разумеется, бросили и удрали, а через час-полтора после совершения преступления заявили в милицию по поводу машины, угнанной из ресторана.
— Да. Вы уже знакомы с этим делом? — Отар был поражен.
— Нет, но случай типичный и раскрывается довольно легко.
— Не так легко, как вам кажется.
— Что ж, тем интереснее для меня, но я не думаю, чтобы за всем этим скрывалась тайна, — улыбнулся Николоз Тваури.
— В том-то и беда, — продолжал Отар, пытаясь удобнее устроиться в огромном кресле. — Никакой тайны, никакого драматического или запутанного сюжета. Все ясно как божий день, однако…
— И для меня все ясно, — перебил следователь, — преступник, вероятно, нашел подставное лицо, которое берет преступление на себя. Гонорар ему, разумеется, выплатят вовремя и по высшей таксе.
— Да! — воскликнул Отар, не переставая удивляться проницательности следователя.
— Кем вам доводится погибший?
— Никем. Я и знаком с ним не был.
— Выходит, что вы оказались случайным свидетелем?
— Да. Все произошло на моих глазах, и номер машины я записал.
— Получается, что вы единственный свидетель.
— Единственный.
Следователь резко привстал, оперся ладонями о край
— Сколько вам предложили за молчание?
— Начали с десяти тысяч, потом, не моргнув глазом, дошли до пятидесяти.
— Пятьдесят тысяч, — проговорил следователь, опустился в кресло, посмотрел на потолок, постучал ладонями по столу и неожиданно спросил:
— И вы устояли перед соблазном?
— Я и минуты не стоял перед соблазном.
Следователь встал, одобрительно похлопал Отара по плечу, прошелся на комнате.
— Человек, который предлагает свидетелю такую сумму, может подкупить и родственников покойного.
— Именно это и бесит меня. Тем более что они бедны и беззащитны. Вы представляете себе, какой-то проходимец, денежный мешок может плюнуть всем в глаза и купить живого человека.
— Не горячитесь, молодой человек. Меня не интересует обобщенная, философская сторона этой трагедии. Это — ваше занятие, вы, я полагаю, писатель? Я же следователь, и моя цель найти преступника.
— Вы, наверное, уже убедились, что это нелегкое дело?
— Напротив, молодой человек, напротив. Дело бы осложнилось, если бы вы поддались соблазну.
— Повторяю, что не стоял перед соблазном, даже если бы они предложили мне втрое больше. — В голосе Отара явно сквозила обида.
— Не будем спорить о терминологии. — Следователь сел в кресло и задумался.
Отар ерзал в глубоком кресле, чувствуя себя в нем крайне неудобно, но не решался пересесть на стоящий рядом стул.
— Пересядьте, не стесняйтесь, — неожиданно разрешил Тваури.
Отар снова поразился и уставился не следователя. Николоз Тваури застыл в кресле, неподвижно глядя вдаль. Отар осторожно поднялся и пересел на стул.
— А почему вы пришли ко мне? — вдруг живо повернулся Тваури и снова встал.
Отар хотел подняться, но следователь положил ему руку на плечо — сидите.
— Вы обо всем догадываетесь с полуслова, и я не поверю, что вам не ясна цель моего прихода.
Николоз усмехнулся в записал фамилию следователя, занимающегося этим делом.
— Вы правы. Мне все ясно. Вы полагаете, что в суде все пойдет не так, как требуется по закону.
— Не только полагаю, уверен! — твердо ответил Отар.
— Не горячитесь; поспешные выводы часто заставляют нас краснеть.
— Батоно Николоз, это будет единственный случай в моей жизни, когда я с удовольствием покраснею.
Отар встал. Он был на голову выше следователя. Чтобы разница в росте не бросалась в глаза, Отар отступил на несколько шагов и прислонялся к стене.
— Очень хорошо, молодой человек, очень хорошо, завтра с утра я подробно ознакомлюсь с этим делом. А вы позвоните мне в конце рабочего дня, часов в пять. Тогда и договоримся об остальном, или, прибегая к нашему выражению, составим оперативный план. Будем заранее считать, что победа за нами.