Год черной собаки
Шрифт:
– Что вы делаете?
– закричал доктор и бросился к животным.
– Остановитесь, - Уваров схватил его за рукав.
– Им ничто не грозит. Они крепко спят, сейчас мы их поднимем.
– Ох, господи, склероз.
– Доктор остановился.
– Совсем заморочили мне голову. Я же в этом режиме использовал прибор сам. Будите их.
Уваров надавил на зеленую кнопку. Собаки как ни в чем не бывало поднялись, потянулись, выгнув атласные спины, и снова улеглись.
– Обратите внимание, они даже не удивились, что только что лежали, прокомментировал Уваров.
– Если бы я их не разбудил, проспали бы сном праведников час-полтора,
– А это?
– доктор потянулся к красной.
– Осторожно! Ликвидатор. Когда-то его машинально и беззаботно задел наш друг, и кончилось печально. Правда, я его усовершенствовал. Сейчас он действует не взрывом патрона - короткое замыкание расплавит прибор в доли секунды. Думаю, так лучше, меньше шума и безопаснее для окружающих.
– А диск и шкала на обороте?
– спросил Грег.
– Прежде я их не видел, вернее, скорее всего не заметил.
– Точно. Их не существовала - подтвердил Уваров.
– Здесь нанесены числа: 35, 42, 51. Первая частота превратит в ничто живое. Я ее испытал на метровом варане. Исчез, лишь следы лап и брюха остались на песке. Вторая развеет любое каменное, кремневое, бетонное или силикатное препятствие. Третья - обратит в пыль металл или изделие из него. Для последней имеется еще и своя шкала, на ней устанавливают частоту для определенного вида. Скажем, для стали одна, для меди другая.
– Понятно, - прошептал доктор.
– Ужас. Просто ужас. Уму не постижимо, какое варварство. До чего может докатиться человек в своих низменных устремлениях.
– При чем тут варварство?
– возразил Уваров.
– Это изумительное и нужное открытие, значение которого трудно переоценить. Это равноценно атомной или термоядерной реакции: можно строить электростанции, а можно создавать бомбы.
– Ладно. Ну его к шутам, спрячьте от греха.
– Эдерс боязливо отстранился.
– Безопасен он или нет, но подобные вещи вызывают у меня омерзение и внутреннюю дрожь. Уберите.
Уваров вложил прибор в небольшой футляр.
– Продолжим?
– Грег собрал разбросанные по столу листки.
– Как только Мартин доставит необходимое, начнем готовиться к эксперименту. Надеюсь, вас больше не придется уговаривать, доктор?..
Лабораторию оборудовали на втором этаже, где раньше размещался кабинет профессора. Там не оставили почти никакой мебели, тщательно вытерли пыль, продезинфицировали вещи и вымыли полы.
Грег лежал на кушетке, по горло закрытый простыней. На лбу и глазах марлевая повязка, искалеченная рука, откинутая под прямым углом к телу, покоилась на подставке. Над ним возвышалось устройство, напоминающее большой фотоувеличитель. На высоте двух метров висел рефлектор, похожий на кварцевую лампу. В комнате уже успел воцариться запах лекарств. Эдерс и Уваров в белых халатах чинно стояли по обе стороны кушетки, в изножье на стуле примостился Мартин.
– У вас все готово?
– Доктор скосил глаза из-под маски.
– Все, - торопливо и почему-то шепотом ответил физик.
– Ну, начинаем.
– Включаю общее облучение, - щелкнул тумблером Уваров. Лицо побелело, резче проступили веснушки, руки мелко дрожали.
Вверху тихо и тонко, словно оса, зажужжало. Рефлектор засветился необычайно красивым фиолетово-лиловым светом. Он, будто шар плазмы, висел в воздухе, переливался, менял тона и оттенки, еле слышно потрескивал.
– Что чувствуете, Фрэнк?
– Щеки доктора
– Ничего, - пробубнил Грег.
– Абсолютно ничего.
Доктор заглянул в блокнот.
– Так и должно, - сказал удовлетворенно и незаметно перекрестился.
– Доктор, - укоризненно прошептал Уваров, - вы же атеист, а бог...
– Черт с ним, с богом, - отмахнулся Эдерс.
– Первые полчаса, наверное, не возникнет никаких ощущений. Затем постепенно тело заполнит приятная теплота. Так мне подсказывает интуиция. Смайлс это определял по термометру, Рекс же не делился своими ощущениями.
– Он мог повилять хвостом, - хмыкнул русский.
– Следите лучше за приборами, кинолог.
– Давление в пределах нормы, температура тридцать семь и пять, покорно ответил физик.
– Ох, связался я с вами, - вздохнул доктор.
– Чувствую тепло, - хрипло произнес Грег.
– Невесомое, я бы сказал, нежное...
– Первое общее облучение продлится двенадцать часов. Вы помните - в это время вставать нельзя?
– Помню. Для того вы и терзали меня, промывая желудок и ограничивая в питье и еде?
– И чтобы не отвлекать силы организма на пищеварение. В вас сейчас происходят удивительнейшие явления. Эти процессы, дремавшие в клетках миллионы-лет, теперь начинают пробуждаться, оживать и действовать по своему назначению. Вы, словно эмбрион, проходите все стадии эволюции. И вот на той из них, на которой организму была еще присуща способность регенерации, облучение прекратится. После того, как организм обретет способность к регенерации, начнется восстановление утраченных органов. Образуются ткани, в них, словно корни растений, станут разветвляться нервы и сосуды. Едва члены обретут нормальные размеры и зафункционируют, повторное облучение вернет организм в состояние, соответствующее нашему веку. В начале процесса руку поместим в полиэтиленовый футляр, на глаз наденем повязку, и Грег сможет вставать и ходить. Конечно, недолго. Сделает, что положено, и снова в постель.
– В третий раз облучать не будем?
– Нет. Сначала двенадцать часов. Затем пауза в две-три недели. Как заметим - кисть восстанавливается, сделаем несколько стимулирующих инъекций по рецептам Смайлсов. В это время ему следует усиленно и калорийно питаться. Как только конечность придет в норму, произведем снова облучение в течение двенадцати часов.
– Для того чтобы остановить процесс?
– Он остановится сам. Генетический код не позволит ему продолжаться дальше - органы ведь достигли естественных размеров. Облучение нужно, чтобы вырвать организм из стадии ящера - млекопитающего и вернуть в стадию гомо сапиенса.
– А глаз?
– с надеждой спросил Грег.
– По этому поводу в работах Смайлсов ничего не сказано. Есть упоминание о восстановлении желудка, скажем, если вам при язве или травме удалили его часть, почки, легкого и некоторых других органов.
– Они тоже целиком восстанавливаются?
– с сомнением спросил Уваров.
– Смайлсы утверждают - да, - подтвердил Эдерс.
– Что касается глаза, мы идем вслепую. Это иная стадия - того уровня, когда имелись зачатки третьего глаза - ее мы постараемся нащупать, медленно перемещая организм из одной в другую. Как обнаружим - что-то началось, задержимся. Мне думается, организм утратил эту способность раньше, но все происходило плавно, без резкой грани.