Год черной собаки
Шрифт:
– Вы, Фрэнк, ступайте-ка вперед, - предложил доктор.
– Посмотрим ее реакцию на ваше теперешнее обличье.
– Может, стоит сначала подготовить?
– засомневался русский.
– Слишком необычно, как обухом по головенке. Вдруг...
– Подумаешь. Нежности. К радости не готовят, - заявил безапелляционно Эдерс.
– Смелее, Фрэнк, чего вы растерялись?
Грег расправил плечи, приосанился и решительно направился к девушке. Он приближался сбоку, она его не видела - взгляд устремлен на шоссе, откуда, надеялась, и появятся встречающие.
–
– Фрэнк протянул ей букетик искусственных фиалок.
– Приветствуем вас в стране фараонов.
Услышав знакомый голос, девушка порывисто обернулась. Мелькнула радостная улыбка. Затем лицо мгновенно побелело. Рот приоткрылся в застывшем вскрике. Шагнула вперед, качнулась и упала на руки оторопевшего Грега.
– Я же говорил!
– воскликнул Уваров.
Юта медленно подняла вздрагивающие веки. Лицо порозовело.
– Боже мой, мистер Грег - это вы?
– Она, точно не веря, обвела взглядом друзей и снова опустила веки.
– Я, Юта!
– Грег подхватил ее на руки и закружил.
В "лендровере" - его вел Уваров - Юта окончательно пришла в себя. Сжимая руку Грега в своих мягких ладонях, тихо спросила:
– Что случилось, мистер Грег? Как произошло чудо?
– Во-первых, никакого мистера, меня зовут Фрэнк, вам это известно. Во-вторых, рядом с собой вы видите великого исцелителя, знаменитого и скромнейшего доктора Макса Эдерса и не менее выдающегося его верного ассистента Мишу Уварова. Вы же знакомы с ними, Юта?
– Извините, я так растерялась, даже не поздоровалась. Простите меня. Здравствуйте. Спасибо вам. Какое счастье.
– Да полно уж, - засмущался доктор.
– Что тут особенного?
– Как я рада.
– Она провела пальцами по загорелой щеке Грега.
– Боже, как я счастлива.
– На ресницах заблестели слезы. Она всхлипнула и закрыла ладонями лицо...
В распахнутых настежь дверях стоял Мартин. На фоне темного проема будто сами по себе выделялись белые ровные зубы, белые шорты и рубашка. Голова, обнаженные руки и ноги сливались с темнотой, и создавалось впечатление, что одежда висит в воздухе. Увидев выходящую из "лендровера" девушку, Мартин сбежал с крыльца и сразу обрел реальный образ. Негр поднял вверх и в стороны руки и направился навстречу. Лицо сияло.
– Добрый день, мисс Шервуд.
– Мартин обнял ее узкие плечи.
– Проходите, добро пожаловать. Поднимайтесь наверх, ваша комната первая справа, там приготовлено все необходимое. Если желаете, приведите себя в порядок. Придерживая за локоть, помог ей вступить на лестницу и, обернувшись к остальным, бросил:
– Обед поспел, стол накрыт, пять минут на разные мелочи, не опаздывайте.
Через некоторое время разместились за столом. Мартин постарался на славу, чего только тут не было. Среди блюд с различными деликатесами, от которых шел аппетитный пряный аромат, стояли вазы с цветами и экзотическими фруктами. Замысловатыми этикетками поблескивали бутылки с прохладительными напитками.
Эдерс и Уваров сидели
– Я заходила к миссис Кребс.
– Юта взглянула на Фрэнка.
– У них все благополучно. Стив просто прелесть, спокойный и рассудительный мальчик, уже читает книжки. Для вас письмо.
– Она достала конверт и положила перед Грегом.
– Спасибо, Юта.
– Грег взял письмо и передал Мартину.
– А что у вас дома? Как в полетах на новом месте?
– О-о-о.
– Она оживилась.
– Дома отлично. Работа очень интересная, большое вам спасибо.
– Благодарно дотронулась до его руки.
– Это наш последний рейс в Африку. С конца месяца станем летать в Европу по новому маршруту, но обратно все равно возвращаться через Каир. Сейчас усиленно занимаюсь французским, немецкий знаю с детства.
– Она оглядела холл. Значит, здесь жил знаменитый профессор Эдвин?
– Все разболтал, - тихо, с упреком произнес Эдерс.
– Вот и храни с такими тайны. То, что известно женщине, известно миру.
– Да, Юта, - ответил Грег.
– Он теперь в экспедиции в Сирии, а мы у него гостим, профессор любезно пригласил нас отдохнуть.
– И долго тут пробудете?
– Девушка подняла на него большие, как крупные изумруды, глаза.
– Не очень, - уклончиво ответил Грег.
– В зависимости от обстоятельств и настроения нашего дорогого доктора.
– Так уж, - потупился Эдерс, но ему явно было приятно выглядеть столь значительно.
– Когда я путешествовал по Советскому Союзу, то обратил внимание: там в стюардессы берут лишь самых симпатичных и умных девушек, - неожиданно выпалил Уваров, поперхнулся и засмущался. Веснушки на носу словно бросились врассыпную.
– Ох, господи, Мишель, вы невыносимы. Прямо помешались на Советском Союзе, - раздраженно заметил доктор.
– Заладили: в России то, в России се. Голода нет, по помойкам не лазят, людей любят, а теперь уж и стюардессы красивее.
– Я не говорил красивее, - вспылил физик.
– Таких, как мисс Шервуд, не встречал.
– Он запнулся и наклонил голову.
Юта мило покраснела и опустила длинные и густые ресницы.
– То, что творится где-то у черта на куличках, нас совершенно не касается. У соседей всегда лучше, - сказал Эдерс.
– Нет касается!
– взорвался Уваров.
– Мы не твари бессловесные, а человеки разумные и за все в ответе. Именно должны, если угодно, обязаны даже вмешиваться в то, что при нас происходит. Лишь тогда и можно считать себя гражданином. Я убежден: люди завтрашнего дня - продолжатели вековой работы человечества - наследники его культуры и отвечают за все.