Год гражданской войны
Шрифт:
Аркадий вышел из палатки изрядно на нервах. Раунд закончился либо победой Матвея, либо ничьей. В этот момент я понял, как мне получить роль, которую я заслуживаю.
– Как прошло, – спросил я, заранее прогнозируя ответ по лицу Аркадия.
Нам разрешили снимать, выделят пару ребят, которые, правда, ещё не были в бою, но мы с ними поработаем, текст разучим, и нормально будет.
– А что вам сказали?
– Ничего не сказали, я со всем разберусь.
Аркадий
– Да что он понимает в нашем деле. Вы это все организовали так, как он бы не смог. Вот он и быкует.
– Точно. У нас есть все права быть здесь, так что его слово тут не главное. Он сам всего лишь функционер, так что если ему скажут – он сделает.
– Давайте за работу?
– Ага.
Конечно, это была прямая лесть, но я не собирался вставать с ним на одну ступень, мне нужно было держаться на одну ступень ниже. Это достаточно доверительная ступень, сохраняющая рабочие отношения. А кто не любит небольшую лесть, когда он трудится и добивается результатов? Всем приятна маленькая похвала. Аркадия некому было похвалить сверху, как ему бы хотелось, поэтому он вынужден был общаться с нами.
Мы встали на краю базы, спиной к туалетам, поэтому некоторые бойцы, прежде чем зайти по нужде, десять раз оглядывались на нас и нашу камеру, не снимаем ли мы их. Нам выделили какого-то парня, который быстро доложил об успехах пехоты и достаточном количестве единиц техники. Мне было очень скучно, потому что я весь день не участвовал ни в чем. Один раз помог штатив понести, но это не великий повод для гордости. Скорей бы мы разделались с этим сюжетом, отправили бы его в архив Аркадия, а затем взялись бы за репортаж про работу мэра.
Едва я начал скучать, как к нашей съемочной группе подошел лысенький солдатик в очках, который уведомил нас, что генерал Денцов очень занят, но хочет пригласить нас к нему в гости. Явиться положено в семь часов вечера по такому-то адресу. Приглашена вся съемочная группа. Юра, в отсутствии Аркадия, вышел вперед и любезно принял приглашение. Молодой человек, похожий на хоббита, быстро удалился. Юра только развёл руками.
– Если генерал зовёт, то по-любому придется идти. Может, он просто познакомиться хочет.
Вечером того же дня мы явились в дом к Денцову. Это был частный дом, который охранял военный караул с собаками – немецкими овчарками. Нас всех тщательно обыскали перед высоким синим забором, а затем пустили на территорию, равную, пожалуй, футбольному полю. У генерала здесь был свой дом (хотя свой или не
Хоббита звали Денис Лобный, он был личным адъютантом у генерала. К нему здесь относились как к секретарше, разве что за задницу не щупали. Зато каждый важный человек считал своим долгом что-нибудь ему поручить, а затем отругать за плохо выполненную работу или неумение работать вообще. Денис проводил нас в беседку, где жарили шашлыки. Стол был уже накрыт – водка, вино, соленые томаты и зелень, много хлеба, кетчуп, вареная картошка и так далее. От вида этих яств у нас всех мгновенно потекли слюнки. Юра, Ваня и Костя тут же хлопнули по стопке. Ваня закусывал зеленым луком, Юра и Костя запивали томатным соком. Я пока воздерживался, меня куда больше привлек лаваш, в который можно было завернуть шашлык. Валерия попросила Юру налить ей вина. Кажется, они очень быстро расслабились и обрадовались возможности отдохнуть. Я же наоборот, напрягся. Аркадия я не видел. Молча поедая шашлык, я мысленно готовился взять ещё, пока дают, но тут пришел хозяин дома. Он был уже хорошенько пьян, а значит исключительно общителен, щедр и любвеобилен. В этот вечер он любил всех, кроме тех, кто не пьет. Поэтому его первым боевым заданием стало напоить меня как можно быстрей. Я поначалу отказывался, но под давлением коллектива все же дал слабину и выпил водки.
– Мэр-пьяница!
Генерал рассмеялся и с чувством выполненного долга прилип к Юре. Выяснилось, что ему очень импонируют журналисты (наверное только те, кто на его стороне). Он считал нас (а ему незачем было объяснять тонкости нашей организации) кем-то вроде интеллигенции, поэтов или артистов. Видимо, генерал очень много общался с людьми себе под стать – военными, чиновниками и бизнесменами. Мы же для него были как глоток свежего воздуха, как возможность прикоснуться к прекрасному и творческому. Поэтому сегодня он нас очень любил. Он расспрашивал Юру о его работе, положив ладонь с короткими пухлыми пальцами ему на плечо, потом приставал к Валерии, подливая ей вина. А когда она отказывалась, предлагал ей перейти на шампанское или продолжить в бане. Валерия мастерски отбивала его тонкие ухаживания, но от вина она стала сильно шумной, поэтому когда Денцов предложил ей пойти танцевать, она незамедлительно согласилась.
Конец ознакомительного фрагмента.