Год ворона. Книга 2
Шрифт:
Просыпаюсь от того, что машина, идя на снижение, снова начинает понемногу вытряхивать душу. Что, уже на месте? Это сколько же я проспать умудрился? Но посадка промежуточная. Часы показывают десять двадцать семь, а значит, что мы в полете примерно половину расчетного времени. Навигатор подтверждает - мы подлетаем к Козельску, тому самому "злому городу", что прославлен учебниками истории.
То ли по подсказке бортового компьютера, то ли из каких-то собственных соображений, но теперь Жужик держит нашу малую авиацию на высоте не больше
Под мерное жужжание двигателя снова погружаюсь в крепкий здоровый сон.
* * *
Посадку на убранное поле мягкой мог назвать исключительно безнадежный оптимист в розовых очках и расфокусированных линзах. То ли в учебнике, по которому Беркович осваивал премудрости пилотирования, не было главы про посадку, то ли по этому элементу он в свое время получил незачет, но рухнули мы на землю подстреленным фазаном. Помяв нос и сломав крыло - против пиндосской тупости не устояли ни кевлар, ни углепластик. Слава животворящему, хоть сами целы остались.
Причина столь небрежной посадки выясняется сразу же после того как мы, откинув фонари, выбираемся из покалеченной птички .
– Все, больше не могу, Виктор! Мне очень нужно! Иначе я лопну!
Жужик откидывает фонарь и мексиканским тушканом скачет в кустистый островок метрах в пяти от нас. Стеснительный, сучонок По всем правилам армейской педагогики, оптимальнее всего было бы дождаться намокания штанов. Чтобы доходчивее понимание пришло, что не надо по утрам, перед дальней дорогой, хлестать кофе такими дозами. Да еще и без кофеина...
Не разделяя предрассудков напарника, орошаю, по водительской традиции, правое заднее колесо и осматриваюсь.
Эк мы удачно-то! В сотне метров проходит малооживленная дорога, возле которой располагается заправка, чей персонал - все три человека и собака - при нашем появлении всем составом вывалили на улицу. Стало быть, транспорт раздобудем.
Пока я разглядываю помятые остатки самолетика и разъясняю горе-пилоту особо тонкие лингвистические нюансы русского и украинского языков, по наши души прибывает местная администрация.
По краю поля, смешно переваливаясь с боку на бок, к нам подбирается заляпанная грязью Нива с болтающимся сзади прицепом, на борту которого с трудом различимая надпись Агрофирма Луч .
Сидящий за рулем белобрысый крепыш с обветренным лицом оказался местным директором, который, проезжая мимо по своим колхозным делам, решил поинтересоваться, что за Руст осчастливил посадкой вверенные ему земли.
– А что, председатель,- спрашиваю я, удовлетворив просьбу о куреве, - нас до города подкинешь?
– Запросто, - отвечает тот, прикуривая от предложенной зажигалки.
– Делов-то.
Через полчаса разобранная птичка (не бросать же на
Минут через сорок добираемся до центра Коломны. Тихий русский городок, замерший меж прошлым и позапрошлым веком. Малоухоженные, но чистые улочки. Домики времен Александра Освободителя чередуются с микрорайонами брежневской застройки. Церквей на родине дедушки русской космонавтики - немеряно. Видимо, с их куполов свои ракеты и срисовывал Константин Эдуардович Циолковский...
От ракет мои мысли плавно дрейфуют к бомбе. Какого, спрашивается, хрена, курды-чечены ее тащили в эту патриархальную тишь? Это нам и предстоит узнать в самое ближайшее время.
Щедро рассчитавшись с аграрием, договариваюсь об ответственном хранении нашего воздушно - транспортного средства, после чего связываюсь с дядей Лешей.
Бывший мой наставник уверен и деловит.
– На месте? Ну слава богу Мой человек уже в банк смотался, карточку засветил. Деньги, правда, по ней не выдали, заблокирована. Ребята мои из ЧОПа проинструктированы, ждем гостей
Умолчав о воздушно-транспортном происшествии, чтобы раньше времени не расстраивать хорошего человека, уточняю адреса вероятного местонахождения груза, которые нам пробили дядьлешины сыскари, и отключаюсь.
По населению Коломна в три раза больше Прилук, так что здесь, хоть бетонная ферма и вещь приметная, придется нам попотеть. В общем, нас ожидает кропотливая следственная работа, которую необходимо завершить до конца дня. Поскольку ночью найти что-либо вряд ли удастся, супостаты получат почти сутки форы, и гребаная бомба уйдет на вовсе уж неописуемое расстояние Мы близки к цели, потому транспорт и грамотное прикрытие имеют решающее значение. Над этим следует покумекать в первую очередь
На любую территорию проникнуть сложности не составит. Но вот объяснять всем встречным поперечным, что мы ищем заказанные в Брянске мостовые фермы - равносильно тому, что встать в полный рост на нейтральной полосе в разгар боевых действий и поочередно выкрикивать то «Большевицкие свиньи!» то «Гитлер капут!» Я же, блин, ни хрена не самоубийца. Хоть и похож временами.
– Что делать, Уиктор?
– сбившись на свой мерзкий американский акцент, интересуется Беркович. Отвлек меня от раздумий, вражина, потому отвечаю резко:
– Работать, майне либих пиндосина, работать!
– Я не пиндосина!
– пытается было подискутировать с вышестоящим начальством Алан, но, сообразив, что я в таком состоянии, что возможно сейчас его побью, и - по заветам классиков - вероятнее всего, ногами, тут же затыкается. Ну и правильно. В тишине у меня голова лучше работает.
Тупо гляжу на доску городских объявлений, когда, наконец, снисходит идея. Плодотворной и дебютной ее, конечно, не назовешь, но легенда будет, так сказать, железобетонная ...