Годы гроз
Шрифт:
«Горящий человек, который не плачет! И другой, в железной короне! Как братья, которые не любят друг друга!»
«Прости нас всех, Боже, и моих милых детей, и мою заботливую жену, и всех добрых людей. Скоро мы умрем. Я вижу. Весь Дар-Минор это предзнаменование. Великое искупление вернется к нам тысячекратно».
Жаен добрался чудом, и повредился в уме. Он вряд ли смог бы провести их обратно до Янтарной гавани.
Боже, какая глупость — пытаться попасть в Янтарную через
Лавеллет хотел бросить все и уехать, и даже начал собирать вещи, когда вспомнил — он все еще телохранитель принцессы. Пускай между ними все кончено, он принес обет королю и ей самой. Он не имеет права уехать и пойдет туда, куда она скажет.
Так что сейчас он отправится и найдет больных, которых она просила. Приведет в замок и вернется в покои ждать следующего приказа.
Уходя, Лавеллет спрятал книгу под бревнами в холодном камине.
* * *
С помощью гвардейцев больные отыскались быстро. Лавеллет отвел их в подготовленные комнаты и, уходя, столкнулся в коридоре с Алиной. Эльтон склонил голову:
— Есть ли приказы, моя госпожа?
Ничего не сказав и даже не взглянув на него, Алина пролетела мимо. Следом за ней поспешили слуги с едой и чистой одеждой.
Задыхаясь и не поднимая глаз, Эльтон отправился прочь.
Ночью ему снова приснился сон, как Алина входит к нему. Он отвернулся, не желая видеть ее, и принцесса ушла.
* * *
Утром Эльтон приказал слугам перековать его лошадь и Розу, проверить сбруи и подготовить корм.
— Неужто вы с принцессой уезжаете, сир? — осведомился грум с темными и пытливыми глазами миреданца.
— Не твое дело! — огрызнулся Эльтон. — Занимайся лошадьми!
— Да, сир, простите, — покорно склонился тот.
В пустующей лавке Лавеллет отыскал хорошую веревку и плотницкий топорик — пригодятся в пути. Ему надо было починить кольчугу, но кузнецов, как и сказал герцог Данвель, в городе не осталось.
Надо попросить новую кольчугу у него. Пускай он злится за то, что Эльтон погубил гвардейцев, но отказать не сможет. «Приказ принцессы», — говорит сир Лавеллет и получает, что хочет.
В том, чтобы быть ее телохранителем, есть свои достоинства.
Идя по пустому городу, Эльтон вновь представил себя при дворе Леонара. Ведь в новом мире у них же рано или поздно будет двор? Непонятно, на что рассчитывает Алина. Ведь энарийский принц наверняка объявит себя королем Леонарии. Но править будет он, а Алина — заниматься бедами простолюдин, которых она так обожает. А вот кем мог бы стать телохранитель королевы?
Ну, для начала — ее фаворитом. Леонар не похож на того, кто способен быть верным одной женщине. Время от времени он будет ухлестывать за какой-нибудь леди, и тогда Эльтон сможет утешать королеву Алину в ее одиночестве.
И вообще, он сможет иметь любых женщин
От этих мыслей он испытывал отвращение и одновременно — мрачное удовольствие. Наплевать на чувства. Эльтон найдет себе супругу и продолжит род Лавеллетов. И даже оставит парочку бастардов. Почему нет?
Отлично. Осталось уговорить принцессу отправиться через Вилонию. Эльтон не хотел идти через тайгу и сходить с ума, как Жаен. И не меньше он боялся мести оборотня — на стороне Оглана колдовство и чудовища анимантов. Если Лавеллет будет один, ему несдобровать.
Надо просто сжечь дневник проводника. Наугад не пойдет даже Алина с ее упрямством.
Но сначала надо пойти к ней и узнать, как дела с больными. Ведь «пока я не излечу болезнь, мы никуда не поедем!»
* * *
Принцессы не было в покоях. Стражи сказали, что она ушла к больным еще до рассвета.
Но и в комнатах больных ее тоже не было.
«Сбежала, — подумал Эльтон. — Пока я ходил по городу, предаваясь сладко-горьким мечтаниям, он уехала за Тиир!»
Подгоняемый ужасным предчувствием, он побежал в свои покои. До самого конца он находился на грани между тревогой и неверием, но когда распахнул дверь, все стало ясно.
— Прислуга! — воскликнул Лавеллет, доставая панцирь. — Сюда, мне нужна помощь!
В полных латах было тяжело идти, пот уже катился градом, но от клыков броня защитит наверняка. Если оборотень не выкинет что-нибудь новое, Эльтон одолеет его.
Выйдя во двор, он направился прямиком на конюшню. Розы в стойле не было.
— Принцесса уезжала?
— Да, милорд, — поклонился грум.
— Как давно?
— Рано утром, как только вы ушли. Не успел подковы проверить, так поехала.
Лавеллет бросился наружу и остановился в проходе, оглядываясь.
— Она что, не взяла вьючных? Поехала просто на Розе?
— Да, сир, с парой сумок.
— Выводи моего коня!
«Дура! — кричал в голове Эльтон. — Упрямая, глупая, безответственная дура! Что, если ее убьют?! Что, если уже убили?!»
Душа наполнялась холодом, но мышцы, напротив, наливались огнем. Эльтон чувствовал, что готов сокрушить в одиночку десяток волкаров, а простых волков — вообще без счета.
Подойдя к воротам, он протрубил в рог. На стену выбрели гвардейцы Данвеля в своих цветочных дублетах.
— Мне нужна помощь! Принцесса поехала одна в тайгу. Мы должны ее вернуть!
Привратники переглянулись.
— Простите, милорд, — сказали они. — Но герцог обещал казнить всякого, кто покинет крепость.
— Вы что, оглохли?! Принцесса в опасности! Как поданные короля Америи, вы обязаны защищать ее!
— Я спрошу позволения, — сказал один и ринулся к лестнице.
Грум вывел во двор оседланную лошадь и предусмотрительно принес стремянку. Эльтон забрался в седло.