Голь во мгле
Шрифт:
– Идём, – и, не оборачиваясь, пошла к входной двери.
Не веря своему счастью, Элис поторопилась за ней, стремясь как можно скорее покинуть общество мерзкой ведьмы. Когда они сели в карету, Элис вжалась в угол, стараясь быть как можно более незаметной.
Дю Барри всю дорогу как будто не замечала хрупкую фигуру спасённой ею пленницы и сидела, сосредоточенно глядя в одну точку, наморщив красивый лоб. Она размышляла над рассказом девушки, понимая, что та не могла соврать ей, уж больно убедительно звучали её слова, раскрывающие подлую
Вдруг быстро несущийся экипаж был остановлен бурлящей людской толпой.
Как выяснилось потом, это был якобы стихийный митинг, на самом деле умело организованный людьми опального герцога де Шуазеля, бывшего государственного секретаря по иностранным делам, мстящего дю Барри за свой позорный проигрыш в битве за влияние на короля. Его шпионы следили за каждым перемещением фаворитки и, зная о том, что она регулярно посещает дом ведьмы, сумели собрать и подготовить толпу к моменту появления её экипажа.
Толпа, разгорячённая выкриками провокаторов, обвинявших во всех бедах народа именно дю Барри, своими непомерными тратами опустошающую казну Франции и развращающую Людовика, плотным кольцом окружила карету и принялась толкать и раскачивать её, стуча кулаками в стены. Воздух был пропитан людской ненавистью. Не понимающая происходящего Элис, сжавшись в комочек и сильно сцепив руки, сидела неподвижно.
Дю Барри, не теряя самообладания и сохраняя на лице полное спокойствие, как будто безучастно смотрела на презиравшую, ненавидевшую её толпу озлобленной черни. А та с криками «Проститутка!» всё больше распалялась, тянула за ноги кучера и лакеев, стоящих на запятках кареты, пытаясь скинуть их на землю. Но они хоть и с трудом, но держались, изо всех сил цепляясь руками за корпус экипажа.
Поняв, что медлить больше нельзя, дю Барри железным голосом крикнула:
– Гони!
И лошади, взмыв на дыбы, мощными ударами копыт рассекая воздух, рванули в освободившееся спереди пространство. Кучер, бешено хлеща кнутом по сытым крупам испуганных лошадей, гнал их вперёд, карета, подпрыгивая на телах тех, кто не успел отскочить, неслась подобно стреле, пронзающей кусок сочного кровяного мяса.
Вырвавшись из западни, экипаж, не сбавляя хода, понёсся в сторону Лувесьенского имения, находящегося в семи километрах от Версаля. Графиня глубоко вздохнула и, грустно улыбнувшись, промолвила:
– Каждая женщина Франции желает убить меня лишь за то, что не смогла оказаться на моём месте.
У дверей замка дю Барри их встречал её верный слуга по имени Морин. Услужливо открыв двери, он впустил прибывших внутрь. Графиня, скинув с себя верхнюю одежду на руки подбежавшей служанке, повернулась к Элис, вид которой внушал лишь чувство жалости: немытая, в грязном платье, закутанная в такой же грязный платок, девушка стояла, смиренно опустив глаза.
– Как твоё имя? – спросила дю Барри.
Элис ответила. Фаворитка короля, обратившись к одной из служанок, приказала:
– Приведите
Отдав распоряжение, госпожа быстро скрылась во внутренних покоях замка.
Элис послушно пошла за служанкой. После страшного подземелья ведьмы Мерге уютный замок мадам казался ей раем. Она искупалась, переоделась в приготовленное для неё чистое платье, поела и, очутившись на белых простынях уютной постели, тут же уснула. Под вечер, отдохнувшая, успокоенная, она предстала перед хозяйкой замка.
Как только девушка появилась перед дю Барри, та, раскрыв от удивления глаза, с нескрываемым восхищением стала разглядывать ставшую пунцовой от пристального внимания к себе Элис. Не обращая внимания на её состояние, графиня приказала девушке раздеться полностью. Бесстыже оценивая взглядом голое тело, фаворитка короля безустанно восклицала, показывая искренний восторг:
– Не может быть! Господи, неисповедимы пути Твои! Спасибо провидению за такой подарок! Это просто чудо, ангел во плоти! Как же я рада!
Элис и в самом деле была прекрасна. Стройное, не знавшее мужских ласк тело, тонкая талия, пышные бедра и идеальной формы бюст. Милое лицо, густые волосы приятного золотистого цвета, миндалевидной формы глаза цвета аквамарина, жемчужные зубы и пухлые маленькие губы привлекали взгляд.
Девушка слушала восторженные слова по поводу своей внешности и опять ничего не понимала. Ей, несмотря на звучавшие комплименты, жгуче хотелось испариться из этого неуютного мира и оказаться в своём родном доме, пусть бедном, но таком уютном, где каждая вещь пропитана любовью и теплом.
Дю Барри крикнула служанку и приказала принести другое платье.
Как только расшитое золотом и серебром платье было надето на Элис, мадам сама ослабила находящуюся спереди шнуровку до низа груди ничего не понимающей девушки и, бесцеремонно засунув руку в вырез, вынула одну грудь полностью, оставив вторую прикрытой. Отошла на некоторое расстояние, посмотрела, весело прищурившись и игриво причмокивая красивыми губами, и приказала распустить волосы девушки так, чтобы они аккуратными волнами ниспадали на плечи. После этого накинула на голову Элис лёгкую прозрачную накидку и водрузила маленькую изящную корону.
– Ну вот, дорогуша, теперь ты истинная Агнесса! – с гордостью сказала графиня, довольно улыбаясь.
– Госпожа, но моё имя совсем не Агнесса, – тихо возразила Элис и попыталась спрятать бесстыдно оголённую грудь за шнуровку платья.
– Оставь так! – внезапно сменив милость на гнев, крикнула дю Барри. – Никогда не делай того, что тебе не разрешено! Ты меня поняла? – приблизившись вплотную и гневно глядя на девушку, спросила она.
На глазах несчастной Элис появились слёзы.
– Хорошо, госпожа. Но скажите, когда я смогу увидеть своих родителей, когда смогу обнять их? – девушка вопросительно смотрела в глаза хозяйке замка.