Голгофа XXI
Шрифт:
— Не получится. Перегородка наверняка очень прочная. Я имел дело с похожим материалом — он как сталь. Вот что мы сделаем: я отгоню платформу в сторону, а ты пока сиди тут и следи за лифтом. Потом поедешь.
Святослав достал КОР — если в машине или возле нее шофер, тем хуже для него. Прячась за кузовом и колесами, он добежал до конца платформы залез под нее. Добравшись до кабины, рванул дверцу: пусто. Еще не остывший мотор завелся сразу. Тяжелая платформа сдвинулась. Двери лифта пока были закрыты. Проехав десяток метров,
— Кончай! — крикнул Фома, с автоматом наизготовку следя за лифтом. — Уходим!
Святослав прыгнул в машину. Лифт поднимался.
— Жми!
Фома рванул с места, вездеход вылетел наружу, и они уже не видели, как в этот же момент открылись двери лифта. Дальнейшее Святослава и Фому не интересовало, они неслись к вырезанным секциям. Святослав приготовил «страйк». С помощью «страйка» можно было превратить в груду искореженного металлолома бронемашину высшей степени защиты.
— Не задень за столбы! — крикнул он. — Может, они уже пустили ток.
— Проскочим, — отозвался Фома, вглядываясь в очертания заграждений.
Небо на востоке начало светлеть. До появления патруля по графику оставалось девять минут, но слева уже показались огни фар.
— Торопятся, черти, — процедил Фома.
— Не принимай их в расчет, — сказал Святослав. — Ими займусь я.
Он приладил «страйк» поудобнее, однако патрульная машина продолжала ехать с прежней медлительностью — похоже, те, кто находился в ней, смотрели на заграждение и не замечали несущегося наперерез вездехода. Фома, не сбавляя скорости, проскочил между столбами, и вездеход взлетел по склону, с которого они в прошлую ночь вели наблюдение за зоной.
— Теперь помедленнее, — велел Святослав. — Глупо угрохать машину, доставшуюся с таким трудом.
Вслед им затрещали выстрелы, но они уже перевалили через вершину и стали недосягаемы.
Фома спросил:
— Как ты думаешь, они возьмутся за нас всерьез? Через полчаса станет светло, и с вертолета нас запросто накроют.
— Ради вездехода высылать вертолет? А если мы его собьем? Для них игра не стоит свеч.
— Тогда порядок?
— Порядок, — подтвердил Святослав.
— Неплохо мы провернули дельце! И жратвы прихватили, а то Симон уже самого аппетитного из нас высматривает, — со смешком сказал Фома.
Когда они подъехали к лагерю, рассвело. Все были наготове (Матфей и Фаддей недавно пришли своим ходом) и сразу погрузились в машину. Из-за канистр и коробок было тесно, но кое-как разместились. За руль сел Филипп, а Святослав устроился рядом, не расставаясь со «страйком», хотя погони вроде не было.
— Трудно пришлось? — спросил Филипп.
— Нет,
Филипп одной рукой снял с шеи цепочку с сигнальным передатчиком.
— Забери обратно.
Святослав надел цепочку, ощутив на груди уже ставший привычным твердый пластиковый прямоугольник. Филипп сказал:
— Я тут кое о чем подумал. Потом поговорим.
Святослав кивнул, понимая, что тот имеет в виду.
Однако пока их главной заботой было убраться подальше от зоны. Миновал один час, другой — погони не было. Если б из зоны послали вертолет, то они уже услышали бы шум мотора.
Чувствуя, как спадает напряжение, Святослав сказал:
— Иоанн, посмотри, что в коробках. В спешке я схватил что под руку подвернулось.
Иоанн достал нож, собираясь вскрыть ближайшую к нему картонную упаковку, но Фома остановил его:
— Подожди! Объявляется конкурс: кто отгадает, что внутри, получит приз.
— Какой? — деловито поинтересовался Фаддей.
— Гм… ну, скажем, так: дополнительную порцию содержимого и плюс к этому он пропускает свою очередь готовить. Идет?
— Я первая, — сказала Мария. — Там рыбные консервы.
— Ставлю на говяжью тушенку, — заявил Фаддей.
Симон поскреб щеку, с сомнением глядя на коробку.
— Горох со свининой. Но вообще-то я бы хотел, чтобы там была говяжья тушенка.
— Почему? — удивился Фома. — Ты же за горох.
— Потому, что если угадает Фаддей, он пропустит свою очередь готовить, а это выигрыш для всех нас, — пояснил Симон.
Кирилл поставил на бобы, Иоанн — на консервированные фрукты, Младший — на мясной паштет для бутербродов, а Матфей под конец внушительно изрек:
— Зря суетитесь! В коробке банки с ветчиной. Вот увидите, что приз достанется мне.
Иоанн вспорол коробку ножом и торжественно объявил:
— Выиграл Матфей — действительно ветчина.
Матфей самодовольно усмехнулся:
— Я же говорил: зря суетитесь. Сбоку наклейка есть, на которой черным по белому написано: «ветчина». Я прочитал.
— Ты сжульничал! — возмутился Фома.
— Почему? Никаких дополнительных условий не было. Мне полагается лишняя банка. Люблю ветчину.
Когда вскрыли вторую коробку и обнаружили в ней рыбные консервы, Мария огорченно сказала:
— Не на ту коробку ставила.
— Зато теперь будет что поесть, — утешил ее Симон.
Они ехали весь день, торопясь засветло убраться подальше. Лагерь разбили, когда стемнело. После непривычно роскошного ужина Филипп сделал знак Святославу, и они отошли от костра в ночную темноту.
— Я прикидывал, как разобраться с предателем, — сказал Филипп. — Надо устроить для него какую-нибудь ловушку. Просто так он себя не выдаст, а идти с ним к Долли нельзя.