Голиаф
Шрифт:
— Скоро сигнал к атаке, — определил мистер Ригби, протягивая Дэрин бинокль и невооруженным взглядом осматривая город внизу. Дэрин подняла бинокль и вгляделась в боевой корабль жестянщиков. «Кайзерина Элизабет», — значилось у него на боку, и был он под австрийским флагом. Интересно, заметил ли это Алек, и не вызовет ли это у него повторного смятения, на чьей он все-таки стороне. Разумеется, у него теперь есть новый друг-жестянщик, с которым можно разделить переживания, так что есть на чьем плече поплакаться.
— Не германцы? — переспросил Ньюкирк. — То есть как?
— Это австрийский корабль, — сказал мистер Ригби. — Свои корабли германцы вывели, а терпеть в осаде оставили своих союзников. Не
Дэрин прищурилась в окуляры бинокля. Море вокруг «Кайзерины Элизабет» пошло рябью, как при кипении. Каппа плавала непосредственно под поверхностью, как дельфины во время прыжков сквозь волны. С отдаленным ревом гудка открылись мелкокалиберные палубные орудия, взбивая выстрелами воду в белую пену. Вдоль бортиков стояли матросы-австрийцы, глядя вниз и прилаживая к винтовкам штыки. Дэрин невольно порадовалась тому, что она сейчас на воздушном корабле, а не там внизу.
— А японскую субмарину уже засекли? — спросил Ньюкирк.
— Не получится, — ответил мистер Ригби. — У нее, должно быть, поднят перископ, но он слишком мал. Так что мы увидим единственно…
Боцман осекся одновременно с тем, как серебристой каемкой пошла круговая волна.
— Вот она, та субмарина, — указал боцман кивком. — Как ученые и подозревали, они для приведения каппы в боевое неистовство используют подводный взрыв.
На глазах у Дэрин со стороны боковой части корабля из воды показалось первое создание. Оно взбиралось с помощью двух пар конечностей, распластывая по металлу четырехпалые перепончатые лапы. По гладкой отвесной поверхности каппа взбиралась так же легко, как по лестнице, и на людей на борту набросилась достаточно внезапно. Длинные пальцы ухватили за лодыжку матроса. Тут же грянула добрая дюжина выстрелов: это его товарищи набросились на чудовище. Под градом свинца зверь дернулся, но хватки не ослабил и наконец упал в море, прихватив с собой беднягу-австрийца.
Дэрин сжимала бинокль, игнорируя просьбы Ньюкирка дать посмотреть. Создания наступали уже десятками, поблескивая на солнце влажно-зеленой кожей. Из воды метнулись несколько более крупных особей и, сделав в воздухе дугу, сквозь завесу брызг обрушились сверху на матросов.
Вокруг винтовочных вспышек призрачно зыбким барьером поднималась завеса дыма. Матросов на палубе заметно убыло, в то время как несколько капп успели прорваться и метались теперь по палубе. Вскоре оказались разбиты широкие окна мостика, и зверье запрыгнуло внутрь. Заблестели выхваченные палаши.
Живот Дэрин сжался от спазма, и она наконец отдала бинокль Ньюкирку, сама удивляясь, зачем смотрела так долго. Созерцание боя всегда таково: волнение и зачарованность обращаются в ужас, когда до тебя доходит реальность кровопролития.
А ведь это, по сути, и не бой, а просто истребление превосходящего числом врага.
— Они подходят? — прокричал мистер Ригби, указывая на цеппелины.
Ньюкирк слегка приподнял бинокль:
— Да, возвращаются. И, судя по дыму моторов, ветер у них с хвоста.
— Конечно же, — Дэрин чертыхнулась. — Ведь они ждали каппу!
Теперь, когда вода кишела японскими морскими зверями, «Левиафан» не мог запускать стрелковых мышей. И ничто не мешало более легким и быстрым цеппелинам идти на сближение и использовать свои ракеты.
— Вот черт, — сказала Дэрин.
Теперь, в конце концов, запахло настоящим боем.
ГЛАВА 15
— Живо, ребята, за боевыми ястребками! — прикрикнул мистер Ригби.
Он схватил бунт веревки и бросил его в руки Дэрин, а сам ринулся на заднюю корму корабля.
— Вы в порядке, сэр? — встревожилась Дэрин.
— Да ничего, — успокоил он, — только спуститься туда вместе с вами не получится. — Ей и Ньюкирку мистер Ригби бросил пригоршню карабинов. — Половина ястребов снабжена аэропланными сетками, что против цеппелинов, черт возьми, бесполезно. Спускайтесь и помогите птичникам переобуть их в когти. Да побыстрее!
— Слушаю, сэр! — крикнула Дэрин.
— Сначала я.
Прицепившись тремя карабинами к веревке, она повернулась и побежала прямиком в хвостовую часть. Здесь громадный корпус кита сужался, и совсем скоро Дэрин уже летела в свободном падении. Веревка в карабинах шипела рассерженной змеей, и скорость снижения была вполне сносной. Первые секунды спуска протекали на славу: все тревоги по поводу Теслы с его железным мячом и чертова принца Александра Гогенбургского как-то испарились. Но уже вскоре падение замедлилось, карабины стали затягиваться, и Дэрин рывками затормозила, а затем и остановилась. Инерцией ее мотнуло внутрь, в сторону подбрюшья воздушного корабля, где она, потянувшись, схватилась за лини рукой в перчатке. Реснички под руками, когда она по тросам спускалась к птичнику, пребывали в неистовом движении. «Левиафан» нервничал, чуя приближение цеппелинов. Интересно, как воздушный кит воспринимает те воздушные суда жестянщиков — как пару сородичей? Или как загадочную нежить, схожую по форме, но отчего-то лишенную жизни?
— Не волнуйся, зверушка, — сказала она вполголоса. — Мы о них позаботимся.
В птичнике царила подлинная вакханалия. Птицы у себя в вольерах клекотали и метались как сумасшедшие. Каким-то образом они всегда безошибочно чуяли приближение битвы или непогоды. Влезая через кормовое окно, Дэрин выкрикнула приказ переоснастить ястребов.
— Никак приказ с мостика на хвосте принесли! — отозвался Хиггинс, старший птичник. Он уже находился в одном из вольеров, стягивая противоаэропланную оснастку с одной крупной, яростно бьющей крыльями птицы. — Тех ястребов, что с когтями, мы уже запустили, сейчас готовим остальных!
— В таком случае я подсоблю!
Дэрин соскользнула по трапику, превозмогая легкую нервозность. Вообще, иметь дело с боевыми птицами ей доводилось, но лишь с отдельными экземплярами. А вот так, чтобы входить в вольер, полный бушующих боевых ястребов, — это уже слишком. Но деваться было некуда, а потому Дэрин, вздохнув поглубже, открыла дверцу и ступила в сизокрылатую бурю. Требовалось недюжинное усилие, чтобы не зажмурить глаза, не выскочить наружу. Собравшись с духом, она схватила одну из птиц и пригладила ей крылья. Затем проворным движением ей удалось отстегнуть капсулку со сложенной сетью из паучьего шелка. Ее кислотные нити вмиг разрезали легкие и хрупкие крылья аэропланов, но против больших надежных цеппелинов были фактически бесполезны. Отстегнув капсулу, она изловила следующую птицу, насадку когтей оставив птичникам. Из них каждый, на кого ни глянь, имел на себе отметины в виде неприглядных шрамов от работы с острой как бритва сталью. Постигать же это опасное во всех смыслах искусство в разгар боя — ну уж, увольте. Подбираясь к третьему по счету ястребу, Дэрин краем глаза заметила в соседнем вольере Ньюкирка, который занимался тем же самым.