Голливудский мустанг
Шрифт:
Глядя на Джока, оператор спрашивал себя: «Неужели он говорит серьезно? Неужели он так плохо знаком с техникой?» Медленно, спокойно, как всегда при общении с молодыми режиссерами, Джо произнес:
— Я знаю, что вам нужно. Я могу сделать это, не подвергая никого опасности. Я воспользуюсь стопятидесятимиллиметровым объективом с трансформатором, размещу его в сорока футах от лошадей, и всем зрителям и критикам покажется, что они находятся внутри этого табуна. Поверьте мне.
Джо наконец отхлебнул виски. Заметив, что его предложение не устраивает Джока,
Джо развил свою мысль. С помощью двух спаренных камер они получат за один раз необходимое количество съемочного материала — все будет выглядеть весьма реалистично, а главное, никто не подвергнется опасности. Но Финли по-прежнему молчал.
Наконец Джо произнес последний аргумент:
— Поверьте мне, любой хороший режиссер удовлетворился бы этим.
— Я не «любой хороший режиссер», — тихо и серьезно заявил Джок. — И это не просто очередная картина. Если бы я хотел получить просто любого хорошего оператора, я бы не добивался именно вас. И не платил бы вам такой гонорар!
Вот что заявил тридцатиоднолетний Джок Финли шестидесятитрехлетнему Джо Голденбергу, дважды награждавшемуся премией Академии. Оператор чуть заметно покраснел.
— Я хочу оказаться среди мчащихся мустангов. Среди пыли и камней. Среди испуганных лошадиных глаз. Ноздрей, которые извергают пламя. Мне нужны их раскрытые пасти с пеной на губах, красные языки, опасные, огромные, белые зубы. Мне нужны детали. Соединив видеоряд со звуком, я дам каждому зрителю самые потрясающие ощущения, какие он мог бы испытать в кинозале! Вот к чему я стремлюсь.
На натуре не существует тайны. Любовь, ненависть, разногласия — все почти тотчас становятся всеобщим достоянием. Спор между Джоком и Джо Голденбергом не стал исключением. К обеду о нем уже все знали. Когда Джок ужинал, сидя за длинным столом, его помощник, небрежно одетый молодой человек в очках, которого звали Лестер Анселл, заговорил о планах на следующее утро. Джо Голденберг, Дейв Грэхэм, Престон Карр, пилот вертолета, старший конюх продолжали поглощать пищу, но Джок почувствовал, что они желают услышать его решение по спорному вопросу.
Он видел, что Карр ждет, так как именно он первым предложил пригласить Голденберга. Они оба принадлежали к одному поколению кинематографистов; это порождало определенную солидность. Джок также знал, что Престон Карр при наличии выбора поддержит вариант, обеспечивающий успех без большого риска.
Не отрываясь от тарелки, Джок изучал карту, которую держал перед ним его помощник. Режиссер повернулся к пилоту.
— Уолтер, если мы воспользуемся узким проходом для того, чтобы вы могли погнать мустангов к платформе с камерой, какое место порекомендуете выбрать?
Услышав слова
Пилот захотел еще раз изучить сделанные им с воздуха снимки и вышел из-за стола. Джок присоединился к нему и направился в производственный трейлер. Они вместе склонились над фотографиями. Вскоре туда пришли Джо, Дейв Грэхэм и Престон Карр. Возле карты было принято решение, где именно будет возведена платформа из прочных железных труб и толстых досок высотой пятнадцать футов; на верхней площадке размерами двадцать на тридцать футов разместятся два «Митчелла», две обслуживающие их бригады, а также режиссер — в общей сложности человек двадцать пять.
Конструкция будет находиться над мчащимся табуном; рельеф местности обеспечит природную воронку, засасывающую мустангов с одной стороны и выталкивающую их с другой.
Все согласились, что место размещения платформы выбрано удачно. Джок отдал распоряжение своему помощнику Лестеру Анселлу: работу начать немедленно, так как к послезавтрашнему рассвету два «Митчелла» должны быть готовы для предстоящей съемки.
Помощник Джока отправился руководить рабочими. Когда он дошел до двери трейлера, Джок добавил:
— И напомни мне: надо убедиться в том, что две портативные камеры «Рефлекс» заряжены и готовы к съемкам.
Все посмотрели на Джока — Джо Голденберг, Престон Карр, пилот, помощник режиссера. Что-то — бравада, злость или желание унизить Джо Голденберга — заставило Джока спокойно произнести:
— Нам не помешает иметь наготове две портативные камеры.
— Если только вы сумеете заставить кого-то спуститься вниз и воспользоваться ими, — сказал Джо; белая борода оттеняла вспыхнувший на его щеках румянец.
— Контракт предусматривает материальное вознаграждение за риск, — напомнил Джок.
— Я не стану заставлять моих людей делать это! — заявил Джо с твердостью, не допускавший возражений.
Но Джок снова повернулся к своему помощнику.
— Я хочу, чтобы два «Рефлекса» были подготовлены. Пусть каждый зарядят тысячефутовой пленкой. Понятно?
— Кто, по-вашему, настолько безумен, что согласится держать их? — спросил Джо, глядя в упор на Джока и ожидая вмешательства Карра.
— Я, — тихо, невозмутимо произнес Джок.
— Вы не член Гильдии! — выпалил Джо.
— Однако это не мешает мне знать существующие правила. Если член Гильдии отказывается выполнить задание, которое он считает опасным, то режиссер или продюсер имеют право лично сделать то, что нужно для съемок. Это не является нарушением правил Гильдии. Верно?
— Гильдия заявляла в прошлом… — начал объяснять Джо.
— Я не прошу никого из членов Гильдии рисковать собой. Рисковать буду я. Я делаю это после отказа члена Гильдии. Если вы хотите сообщить об этом руководству Гильдии, я не возражаю. Можете воспользоваться радиотелефоном, — сказал Джок, не повышая голоса, однако его глаза напоминали сейчас льдинки.