Голливудский мустанг

Денкер Генри

— Не можем снимать, — сказал Джо. — Не можем использовать Риана, когда здесь Мэннинг. Это не годится для журнала. Мы разоблачим себя! И правдивая, честная картина предстанет большой, большой подделкой! Обманом! Если он пронюхает и сфотографирует это. Арт Риан, каскадер, станет героем, а Престон Карр, Король Голливуда, — обманщиком. Вы не можете так подставить его после всего, что он сделал для этой картины!

— Вы правы! — сказал Джок. — Я позвоню на студию! В Нью-Йорк! Попрошу их избавить нас от этого типа.

Джо покачал головой.

—

Достаточно запретить «Лайфу» снимать что-то, и они поймут, что нам есть что скрывать. Вы никогда уже не избавитесь от него!

— Господи, Джо, что же делать?

В голосе Джока звучала мольба.

— Я бы сам хотел это знать.

Джо подергал свою короткую белую бородку.

Мэннинг подошел к ним.

— Я бы хотел получить джип, чтобы поснимать караван, движущийся на натуру, сначала на фоне вон тех гор. Затем — чтобы он поднимался на этот холм. Если никто не использует вертолет, я бы желал сделать несколько снимков с воздуха. Получится змея, ползущая по пустыне. А где мистер Карр? Я бы хотел сопровождать его от костюмерной и гримерной на натуру. Людям интересно, что происходит со звездой перед тем, как она попадает в кадр, который они видят.

— Он еще не вышел из своего трейлера, — сказал Финли, — Джо, вы не посмотрите, готов ли он?

Этими словами Джок попросил Джо подготовить Карра к новости. Оператор кивнул и направился к трейлеру актера.

— Да, кстати, — сказал Мэннинг. — Что имел в виду Нью-Йорк, когда говорил о множественном изображении?

Джок объяснил эту идею, присвоив себе концепцию взрыва.

— Вам придется отснять в десять раз большее количество материала, — заметил Мэннинг.

— Думаю, это займет две-три недели. Хотя после монтажа весь эпизод будет длиться всего минуты четыре или пять. Возможно, это будут самые трудные и дорогостоящие четыре минуты в истории кино, — подогрел интерес Мэннинга Джок.

— Великолепная идея! Восхитительная! Параллельный монтаж вместо последовательного.

— Совершенно верно! — сказал Джок. — Воздействие на зрителя усилится. Сегодняшняя аудитория, особенно молодежь, нуждается во встряске, волнении, эмоциональном шоке. Человеческое сознание перекормлено одномерными вещами вроде ТВ и потеряло остроту восприятия. Мы потрясем аудиторию, растормошим ее, бомбардируя зрение, слух, сознание!

Сейчас не помешает произнести одну-две фразы, которые будут цитировать позже, понял Джок. Он знал, что Мэннинг обычно сам писал сопроводительный текст к своим фотографиям.

Потом рекламный отдел кинокомпании сможет, ссылаясь на «Лайф», использовать эти цитаты. Таким образом Джок Финли с помощью журнала сможет восхвалять режиссера Джока Финли и его суперфильм «Мустанг».

— Я собираюсь не просто представить зрителям первое множественное изображение в художественном фильме, но и обрушить его на аудиторию кадр за кадром, точно бомбу! Да, именно как бомбу!

Джок начал излагать Мэннингу свою концепцию «нового» фильма, собственную теорию кино. Он делал это доверительным тоном, словно

общался с коллегой.

— Немногие люди могут оценить то, что мы делаем. И немногие критики. Конечно, им нравятся наши фильмы. Но понять, оценить то, как они сделаны, способен только художник.

Джок понял, что ему удалось установить дружеские, доверительные отношения с Мэннингом. Он перехватил обращенный на него взгляд Мэннинга. Подобным образом на Джока смотрели девушки и гомосексуалисты, которым он нравился. Иногда это беспокоило Джока. Не сознательно ли он старался произвести на них впечатление? Или они понимали его превратно? Или он обладал сексуальным магнетизмом, действовавшим на оба пола? Он надеялся, что Мэннинг не станет приставать к нему. Подобное не раз случалось с ним в прошлом. Особенно часто — в Англии. Он не умел с легкостью выходить из таких ситуаций. Сейчас меньше всего он хотел оскорбить Мэннинга.

Вернулся Джо и сказал:

— Джок… Прес хочет поговорить с вами.

— Извините меня, — обратился Джок к Мэннингу.

Оставшись наедине с Джо, Мэннинг проводил режиссера взглядом.

— Очаровательный режиссер. Смелый. Сильный. Убежден, что он — настоящий тиран. Какая энергия! Это ощущается, даже когда он говорит о кино.

— Да, — сказал Джо, ничего к этому не добавив.

— Я займусь фотосъемкой каравана. Позже я хотел бы поговорить с вами об операторской работе, если вы не против.

— Пожалуйста, — ответил Джо и направился вслед за Джоком.

Открыв дверь трейлера, в котором жил Карр, оператор услышал голос Джока:

— Мы ничего не меняем! Начинаем снимать в соответствии с планом… — режиссер повернулся к Джо, — и нашим утренним обсуждением. Снимаем Престона, потом сцену борьбы Риана с мустангом.

Дублера снимаем со спины. Потом пойдут крупные планы. Лицо Престона, Дейзи, Бойда. Плевать я хотел на Мэннинга. И на «Лайф»!

Все это время Карр сидел перед туалетным столиком, позволяя гримеру заниматься его лицом. Актер молчал. Потом он задумчиво спросил:

— Мы не можем избавиться от него?

Джок посмотрел на Джо. Карр видел оператора в зеркале. Джо покачал головой.

— От этого гомика — нет, — произнес оператор. — Я знаю этот тип. Он прилипнет, как пиявка. Чем сильнее мы будем сбрасывать его, тем глубже он вопьется. Нет ничего опаснее обидевшегося гея.

— Как мы поступим, Джо? — спросил Карр.

— Отложим съемку на некоторое время. Скажем, что решили доработать сценарий. Переписать этот эпизод…

Предложение было настолько неприемлемым, что Джо смолк, не закончив фразы.

— Мы все будем делать в соответствии с планом! — настойчиво произнес Джок. — В конце концов, я дал вам слово!

— Конечно, — сказал Карр. — Это ваше слово. Но речь идет о моей карьере. Моей репутации.

Джо и Джок переглянулись. Сейчас голубые глаза режиссера казались абсолютно искренними.

— Я не позволю вам сделать это, — сказал Финли.

Престон Карр повернулся к Джо.