Голодное пламя
Шрифт:
Не рой другому яму.
Как она и предполагала, исчезли и Ханна Эстлунд, и Йессика Фриберг. После того как она изложила свои доказательства прокурору фон Квисту, он объявил обеих в розыск. Как подозреваемых на веских основаниях в убийстве Фредрики Грюневальд, а также Юнатана и Регины Седер.
Жанетт и фон Квист были согласны насчет того, что существуют обстоятельства, которые делают Ханну Эстлунд и Йессику Фриберг подозреваемыми – также на веских основаниях – в убийстве Пера-Улы Сильверберга, и договорились расширить розыск, даже если
Прокурор фон Квист сомневался, достаточно ли сейчас доказательств для возбуждения дела, но Жанетт стояла на своем.
Разумеется, потребуются дополнительные улики, но Жанетт была уверена: как только этих двух женщин возьмут, расследование будет окончено.
Снятые на месте преступления отпечатки пальцев сравнят, и пробы ДНК совпадут.
Потом женщин допросят, и они, очень возможно, признаются.
Надо только затаиться, посмотреть, как будут развиваться события, и дождаться своего часа.
Мотив все еще оставался под большим вопросом. Почему они пошли на преступление? Неужели это просто месть – и ничего больше?
Жанетт подготовила свою теорию о причине и следствиях, но, к большому ее сожалению, когда она формулировала, как связаны события, все выглядело совершенно неправдоподобно.
Ее размышления прервал звонок по интеркому. Жанетт повернулась, нагнулась над столом и нажала кнопку:
– Да?
– Это я, – сказал Хуртиг. – Зайди ко мне – узнаешь кое-что интересное.
Жанетт отпустила кнопку и пошла по коридору к кабинету Хуртига.
Если там еще какие-то странности, я не выдержу, подумала она. С меня хватит.
Дверь в кабинет Хуртига была открыта нараспашку. Войдя, Жанетт увидела там Олунда и Шварца. Оба воззрились на нее, Шварц ухмыльнулся и покачал головой.
– Послушай-ка его, – предложил Олунд, указывая на Хуртига.
Жанетт протиснулась между ними, подтащила к себе стул, села:
– Послушаем.
– Полярный круг, – начал Хуртиг. – Наттаваара, регистрация в церковно-приходской книге. Аннет Лундстрём, урожденная Лундстрём, и Карл Лундстрём. Они двоюродные брат с сестрой.
– Двоюродные? – не вполне поняла Жанетт.
– Да, двоюродные, – повторил Хуртиг. – Родились в трехстах метрах друг от друга. Отцы Карла и Аннет – братья. Два дома в Лапландии, в городке Польсиркельн. Интригующе, а?
Жанетт не знала, подходит ли здесь слово «интригующе».
– Я бы сказала, неожиданно, – заметила она.
– Дальше еще интереснее.
Жанетт казалось, что Хуртиг вот-вот рассмеется.
– Адвокат Вигго Дюрер жил в Вуоллериме. Это всего три-четыре мили от Польсиркельна. Для тех мест не расстояние. Три мили – это практически соседи. О городке Польсиркельн я могу рассказать кое-что еще.
– А вот это действительно здорово, – вставил Шварц.
Хуртиг жестом показал: молчи.
– В восьмидесятые годы в газетах всплыла одна история. Речь шла о некой секте с ответвлениями по всей Северной Лапландии и Норрботтену, а угнездилась она в Польсиркельне.
– Не могу сказать, что знаю, но полагаю, что знаешь ты.
– Тридцатые годы, – драматически объявил Хуртиг. – Секта Судного дня в Восточном Норрботтене. Пророчества о конце света и серебряном корабле, который заберет тех, кто крепок в вере. Члены секты предавались оргиям, то есть, согласно цитате из Библии, были как дети: прыгали по-вороньи на дорогах, раздевались догола и так далее. Игры назывались – Псалмы Агнца. Имели место прелюбодеяния с детьми. Было допрошено сто восемьдесят человек и сорок пять оштрафованы, некоторые – за сексуальные действия с несовершеннолетними.
– А что было в Польсиркельне?
– Нечто подобное. Все началось с заявления в полицию на движение, которое так и называло себя – Псалмы Агнца. В заявлении говорилось о сексуальных посягательствах на детей, но проблема в том, что заявитель остался анонимным и никто конкретно не был обвинен. В газетных статьях, которые я прочел, – одни бездоказательные догадки, основанные на слухах вроде того, что восемьдесят процентов жителей поселков вокруг Польсиркельна, вероятно, являются активными членами секты. Назывались имена Аннет и Карла Лундстрёмов, а также их родителей, но доказать ничего не удалось. Полицейское расследование закрыли.
– У меня нет слов, – сказала Жанетт.
– У меня тоже. Аннет Лундстрём было всего тринадцать. Карлу – девятнадцать. Их родителям – около пятидесяти.
– А что потом?
– Да ничего. История с сектой заглохла. Карл и Аннет перебрались на юг и через несколько лет поженились. Карл унаследовал отцовскую строительную фирму, вошел в строительно-промышленный концерн, стал заместителем директора в Умео. Потом семья начала ездить по всей Швеции – Карл получал новые задания. Когда родилась Линнея, они жили в Сконе, но это ты уже знаешь.
– А Вигго Дюрер?
– Его имя всплывает в одной из статей. Он работал на лесопилке и высказывался в газете. Цитирую его: «Семейство Лундстрём невиновно. Псалмов Агнца не существует, они – измышление журналистов».
– А что с заявлением в полицию?
– Дюрер утверждал, что его, вероятно, написал один из журналистов.
– Почему у него взяли интервью? Он был среди тех, на кого указали?
– Нет. Но я подозреваю, что он хотел появляться в газетах как можно чаще. У него же были амбиции.
Жанетт подумала про Аннет Лундстрём.
Родилась в богом забытом поселке на севере Норрланда. Ребенком, вероятно, была вовлечена в религиозное движение, где практиковалось сексуальное использование детей. Вышла замуж за своего двоюродного брата Карла. Сексуальные посягательства продолжались, они тянутся от поколения к поколению, как яд. Семьи распадаются. Рушатся. Они искореняют себя сами.
– Ты готова услышать кое-что еще?
– Разумеется.
– Я проверил банковский счет Аннет Лундстрём, и…