Голос белых ангелов
Шрифт:
Дальше по коридору, находилась крашенная белой краской дверь с многочисленными трещинами в досках. Ручка на этой двери была новая и видимо менялась совсем недавно. В вывеске нужды не было, благодаря запаху. Это был туалет, который по совместительству служил курилкой. Когда я приоткрыл дверь, я понял, что основное назначение этого помещения — курилка.
Там стоял такой густой дым, что по светлому пятну вдали, только угадывалось окно, но ничего не было видно. Судя по звуку бегущих бачков, помещение было большим, но входить туда не хотелось. Ходить на ощупь в тумане из едкого, вонючего дыма, совсем не хотелось. Можно было напороться
За пять лет учёбы в таком заведении, инстинкт щепетильности и чистоплотности, должен выветриваться без остатка. Подчиняясь чувству толпы, уже на второй год, новые студенты начинают ковырять стены и деревянные подоконники и находить удовольствие в разговорах между собой в интимном тумане курилки, используемой иногда как туалет. Проучившись в таком институте, ты будешь автоматически лепить использованную жвачку под любой попавшийся стол, стул и так далее.
Вытирая руку, которой касался ручки двери, о свою джинсовую куртку под пуховиком, я пошёл дальше. Я подошёл к окну и посмотрел наружу. Я уже забыл о цели своего сна, поэтому с удовольствием насладился видом. Исключительно отечественные машины за окном, камазы, белазы и носящиеся с гудящим воплем троллейбусы — не оставляли сомнений о том, где я оказался. Мне даже почудился злорадный смех Грегори.
Чувствуя, что это точно не Атлантис, я решил досмотреть сон до конца. Я находился примерно на четвёртом этаже. Когда я подошёл к лестнице, навстречу мне послышался быстрый цокот каблуков снизу. По лестнице поднималась какая то женщина в годах. Я увидел, что её волосы в спешке собраны наверху в причудливый комочек. Чёрные очки в толстой оправе, журнал под локтем и высокий не глаженный воротничок, выдавали в ней рассеянного учителя.
Ещё снизу, она испуганно подняла глаза на меня. Увидев меня, она нахмурилась и сжала губки. Поднявшись на четвёртый этаж, она пристально посмотрела на меня сверху-вниз. Сделав паузу, она громко сказала:
— Почему не на лекции?
Пока я пытался придумать, что ей ответить, она смотрела на меня с ненавистью. Её ноздри широко раздувались и было видно, что она готова взорваться. Неприятная дешёвая красная помада, покрывала её непрокрашенные местами губы. Тушь висела на ресницах комками. Румяна были слишком яркими. Я опустил свои глаза на её правую руку и подтвердил свои догадки.
— Чего вылупился? — крикнула она. — Быстро в класс!
— Я друга жду, — улыбнулся я. — Я не учусь здесь.
— Тогда жди его на улице! — крикнула она на ходу, потеряв ко мне всякий интерес.
Она быстрым шагом добралась до дальней двери и резко открыв её, тут-же заскочила в аудиторию. Я стоял на лестничной площадке и не мог понять, что мне теперь делать. Как можно проснуться, если ты точно знаешь, что спишь. Я рассматривал ровную обгоревшую ямку на перилах, трогая её пальцем. Мы раньше делали такие-же, когда высыпали наточенный порошок от “цирия” и поджигали его.
В это время, раздался громкий женский крик в глубине коридора и уже через минуту, там хлопнула дверь и неловко неся рюкзак, вышел подросток. Он громко ругнулся в открытую дверь и с силой захлопнул её. Потом, он подошёл к подоконнику и бросил свои вещи на него. Судя по возрасту ученика, которого только что выгнали из класса, это был не институт, как мне показалось сначала, а обычная средняя школа.
Молодой человек надел куртку, спустив
— Пацанчик, подь сюда, — ласково сказал он.
Я немного помедлил, вспоминая, что это сон и мне ничего не может угрожать, потом уверенно подошёл. Я старался держаться расслабленно и подойдя, присел на подоконник. Парень тоже сел рядом со мной и пристально глядя на меня, спросил:
— Ты кто?
— Друга жду, — соврал я.
— Кого? — спросил он, плавно качнув головой.
— Мамонта, — почему-то ответил я.
— Ммм, — промычал он. — Мамонт правильный пацан. Слушай... Скажи мне... Почему эта грымза Зоя Петровна, так меня не любит?
— Почему ты так решил? — спросил я, поняв, что теперь у меня есть прикрытие.
— А ты думаешь почему я здесь? — с наездом спросил он. — Как заходит в класс, сразу меня выгоняет и так уже две недели.
— А после чего это началось? — спросил я.
— Поцапались мы с ней, — объяснил он, — я ей объяснял, почему опоздал, а она, дура набитая, кричать начала. А я ненавижу, когда на меня кричат.
— Поэтому она тебя и не любит, — улыбнулся я, застёгивая молнию на своём пуховике.
— Думаешь? — вздохнул он, плюнув сквозь передние зубы на пол. — И чё делать?
Несмотря на его поведение, в его глазах была такая искренняя заинтересованность и открытость, что мне захотелось ему помочь. Он наверняка из бедной семьи и не обучен разным психологическим премудростям. Если он не наладит отношения с учителями и бросит учёбу, то его жизнь пойдёт под откос. Принимая на себя роль ангела-хранителя, я стал увлечённо объяснять:
— Знаешь, учителя тоже люди. Нужно понимать, что у них есть потребности. Зная их потребность, ты можешь выстраивать взаимовыгодные отношения. Вот что нужно твоей Зое Петровне?
— Мужика, — твёрдо сказал парень. — Но тут я не помощник. Даже не проси.
Я весело рассмеялся и продолжил:
— Главное, что ей нужно в школе, это внимание. Те ученики, кто помогает ей вести урок, или хотя бы не мешают, её устраивают. От остальных она защищается нападением. Она у вас очень резкая и крикливая. И при этом, я больше чем уверен, что в душе она добрая. Просто в жизни её так затравили, что она стала реагировать так, чтобы доказать всем, что она сильная.
— Если я буду сидеть в классе, тихо как ботаник, — нахмурился парень, — я потеряю всякое уважение. Я пацан с репутацией.
— О! Вспомнил, — в азарте продолжил я, — есть такая система положительного подкрепления. Ты можешь, иногда, дарить Зое Петровне цветы, шоколадки и хорошие слова. Можешь пару раз за год вызваться помочь ей в любых вопросах. Если ты пацан с репутацией, ты можешь это делать тайно, когда рядом никого нет.
— И что даст эта шоколадка? — нахмурился он.
— Подсознательно, — не обращая внимания на заумные слова, продолжил я, — Зоя Петровна перестанет воспринимать тебя как врага и будет прощать тебе твои шалости. Сейчас она повернулась к тебе той маской, в которой она может только нападать, огрызаться и отчислять из школы. Твоя задача, дать ей понять, что вы не враги. Можно вообще обойтись без шоколадок и цветов.