Голос крови
Шрифт:
Кажется, Магдалена все-таки под утро задремала, потому что, когда она смотрит на светящиеся стрелки будильника, на них девять тридцать. В квартире – полная тишина. Видимо, Амелия еще спит; домой она пришла поздно, а сегодня у нее выходной. Магдалена с удовольствием повалялась бы в постели, но тут из сновидческого тумана снова выплывают все ее беды и страхи, и она приходит к выводу, что лежание на спине несколько рискованно. Встает, накидывает легкий халат поверх футболки, в которой спала, и идет в ванную, где дважды брызгает в лицо холодной водой. Лучше не стало. Снова колотится сердце, к тому же еще – головная боль и страшная усталость, какой она по утрам никогда прежде не испытывала. Она варит себе
В этот момент лязгает замок и дверь распахивается настежь! Сердце у Магдалены чуть не выскакивает из глотки. Она подпрыгивает в кресле. Ее новенький айфон, как назло, остался в спальне… не позвонишь «девять одиннадцать»… не позовешь на помощь Нестора! Разворачивается на сто восемьдесят градусов и видит… Амелию… с большой пластиковой бутылкой, из которой та прихлебывает воду. На лице блестят капли пота. Одета она в черные лайкровые велосипедки чуть ниже колен и обтягивающий черный топ на бретельках крест-накрест. Ненакрашенная. Волосы собраны в «конский хвост». Все вместе это означает «велотренажер», последний писк моды. Класс… все не старше тридцати пяти… оседлали тренажеры и, получив отрывистую команду от инструктора, больше похожего на армейского садиста-сержанта, муштрующего солдат, из последних сил, на грани срыва крутят педали. Большинство из этих добровольных мазохистов – женщины, отчаянно стремящиеся обрести форму и потому готовые на все… даже на такое. Магдалена, если на то пошло, тоже подвергла бы себя этому истязанию, вот только одно занятие стоит тридцать пять баксов на нос, а у нее столько уходит на одну еду в неделю… какой уж тут фитнес… а ее жалких сбережений хватит максимум на месяц, и что тогда?
Между глотками, еще в дверном проеме, Амелия обращает внимание на Магдалену, готовую броситься наутек.
– Что это с тобой? – интересуется она.
– Я… эээ… я думала, ты спишь. Ты вроде поздно вернулась.
Амелия делает еще несколько жадных глотков из бутылки размером почти с ее голову.
– И давно ты села на велотренажер? – интересуется Магдалена.
– Как ты догадалась?
– Очень просто… твоя форма, бутылка с водой, красное лицо… явно после тренажера.
– Если честно, первый раз попробовала, – признается Амелия.
– И как тебе?
– Ой, класс… если только выживешь! В жизни так не вкалывала! Вообще, еле на ногах стою.
– Может, присядешь?
– Нет, я должна принять ванну.
– На одну минутку!..
Амелия растягивается в кресле и с глубоким выдохом закатывает глаза к потолку.
Магдалена улыбается и тут же понимает, что это ее первая улыбка за двое суток, а сама говорит:
– Твой неожиданный
Амелия усмехается и садится прямо. Только сейчас она обращает внимание на работающий телевизор. Ток-шоу все идет… улыбки до ушей с демонстрацией безупречных зубов, оживленная жестикуляция, беззвучно двигающиеся губы… и наверняка конвульсивные взрывы смеха.
– Что ты смотришь? – спрашивает Амелия.
– Да так… ничего.
– Кажется, это «Лоболоко»?
Магдалена решает отбиваться.
– Да я толком не смотрела и звук убрала, боясь тебя разбудить. Я знаю, глупое шоу, но бывают просто глупые, а бывают забавные глупые вроде «Симпсонов», и «Лоболоко», мне кажется, из их числа.:::::: К черту «Лоболоко»!:::::: Ты начала что-то говорить…
– Разве? Уже не помню.
– Мы говорили о велотренажере и о том, почему ты начала заниматься…
– Забыла, что я говорила. А, неважно… Сегодня я убедилась: когда крутишь педали, думаешь только об одном: «Господи, только бы продержаться!» Тут тебе не до личных проблем. Магдалена, ты должна попробовать. Гарантирую, ты не сможешь крутить педали на пределе и при этом думать… о том о сем. Переключись! Как ты вообще? С виду вроде получше.
– Немножко… Я тебе говорила, что вчера видела Нестора?
– Что?! Нет, ничего не говорила. Как это произошло?
– Ну… я просто…
– Ты просто что? Ну-ка, давай колись!
– Я ему позвонила, – робко признается Магдалена.
– Ты ему позвонила? Вот так подарочек, ха-ха-ха! Интересно, сколько раз он прочитал благодарственную молитву?
– Я ему позвонила, потому что он коп, и я подумала, может, он сумеет мне помочь… в истории с Сергеем.
– И ты про это ему рассказала? – изумляется Амелия.
– Ну, не про то, что я лежала голая у него в постели. О постели я вообще ни слова… и как я с ним познакомилась… просто что оказалась у него в гостях вместе с другими людьми… Я даже не говорила про то, что было раннее утро. Только о том, как меня напугало, что он отдает приказы направо и налево, как какой-нибудь босс мафии или наркобарон… как он велел своему роботу бритоголовому отвезти меня домой… и спросила Нестора, что мне делать… ведь, если я заявлю в полицию, это может выплыть наружу, и тогда Сергей пришлет своих головорезов по мою душу.
– Я думала, он не при делах. Разве он все еще коп?
– Ничего не могу сказать. После статей в газетах и роликов в Интернете он стал вроде как знаменитостью.
– Ну да, парень из Хайалии, от которого ты не знала, как поскорее избавиться.
Амелия улыбается, разговор кажется ей забавным, но Магдалена не собирается ее за это упрекать. Ей важнее поговорить с Амелией, которая поможет ей разобраться в ситуации и заодно уяснить место Нестора в ее жизни.
– Я сама удивилась, – отвечает она. – Он был какой-то… не такой. Стал как будто больше…
– Может, появилось свободное время и он просто чаще ходит в спортзал?
– Я не об этом. Не о мускулатуре. Увидев его, я подумала: «А ты все такой же», но когда я начала ему рассказывать, он меня слушал так по-взрослому, с таким… участием… как будто для него это очень важно, понимаешь?
– Ну да, он до сих пор от тебя без ума.
– Не в том дело. Он держался по-мужски, как человек, берущий на себя ответственность. Он слушал не для того, чтобы сделать мне приятное. Он забрасывал меня вопросами, очень конкретными, профессионально… вроде как он в теме и знает, что надо делать. Он был… не знаю, как сказать… такой… – она хихикает, словно заранее снимая ненужный подтекст с последующего слова, – горячий.