Голос любви
Шрифт:
Странное воздействие оказывала над ним девушка. Почему сейчас он сидел здесь и ждал неизвестно чего, в то время как мог заняться и более интересными делами? Почему гадал, где именно она жила?
По каким-то причинам эта девушка интересовала его, причём ещё с первой встречи, когда он не знал, что она немая. А теперь, когда правда открылась ему, это мало что изменило. Кроме того, он стал лучше понимать её.
Через некоторое время, когда Макеев, послушав немалое количество песен, уже собрался или уходить, или позвонить в какую-либо квартиру
Она нервно переступала широкими шагами вперёд-назад по дворику, изредка останавливаясь и пиная от злости ногой лежащие на асфальте редкие камушки. Казалось, у неё потихоньку начиналась самая настоящая истерика.
Его, видимо, Таня не замечала. Такое несвойственно обычно спокойной и невозмутимой однокласснице, поведение его даже на секунду не позабавило. Мысль о том, что на это, наверное, были серьёзные причины, тревожила. Видимо, он оказался прав: какие-то проблемы всё же у девушки возникли.
– Привет, -решил объявится Саша.-Какая встреча, -добавил он на всякий случай, хотя любому было бы ясно, что таких совпадений не бывает.
Но, как только Таня повернулась к нему, её будто бы пустое выражение лица напугало его. Она словно даже не удивилась его присутствию здесь. Ей было всё равно.
Такая леденящая апатия во взгляде и чуть покрасневшие глаза, такое необычное для неё поведение — всё это выглядело очень серьёзно.
– Ты что, плакала?
– Спросил Саша. Хотя всё и так было очевидно без этого вопроса.
Она лишь покачала головой в ответ. Видимо, девушка была не из тех, кто мог проявить хоть какую-то слабость. Даже несмотря на то, что она наверняка прекрасно понимала, что он стал свидетелем её истерики, всё равно не хотела признаваться, что плакала и переживала о чём-то.
Но на этот раз Саша не собирался так просто отступать. Всё стало слишком серьёзным, и оставлять девушку в таком состоянии, даже не выяснив, в чём дело, он не мог.
– Таня, что случилось?
– Уже более настойчиво поинтересовался Макеев, подойдя ближе.
Девушка пожала плечами. Со стороны она сейчас напоминала неживую статую, неспособную чувствовать. В глазах — пустота, движений — никаких. Таня просто стояла напротив него, напряжённая, словно внутри неё была тяжёлая борьба с самой собой. Создавалось ощущение, что она едва сдерживалась от того, чтобы не зарыдать снова, чтобы не проявить каких-то лишних эмоций при нём.
Это было уже слишком.
Странно, что её родители не выбежали вслед за ней и не попытались успокоить. Это можно объяснить одним — их просто не было дома. Тем более, сейчас царил день, они, скорее всего работали.
– Что происходит? Что с тобой?
– Он уже наполовину кричал, пытаясь хоть как-то расшевелить её.-Напиши, -потребовал Саша, и, поскольку с собой у них не было ни ручки, ни бумаги, он протянул ей свой телефон.
Таня на секунду замерла от неожиданности. Вспоминая о том, как он обошёлся с её телефоном тут
Она ведь могла и отомстить. Конечно, это глупо, и делать это она не собиралась, но всё же, он мог хотя бы учесть эту возможность. Или он ей настолько доверял? Это было бы странно.
Ей и в голову не приходило, что парень оказался настолько обеспокоен её состоянием, что никакие другие лишние мысли просто не могли его потревожить.
«Оставь меня в покое», -набрала она текст в сообщениях на телефоне и протянула его обратно Саше.
– Нет, пока ты не объяснишь, что всё это значит, -не сдавался Макеев.
Глядя на него и чувствуя новый приступ слёз, Таня в полной мере ощутила себя беспомощной и отчаянной. Она не могла долго сдерживаться. Когда мечта всей жизни в один миг разбивалась в крах — хуже этого, пожалуй, быть не могло. Как легко отнять надежду и как трудно её вернуть…
Девушка лишь отвернулась, понимая, что с минуты на минуту разрыдается. Мысль о том, что свидетелем всех этих её стенаний стал Саша, тоже не способствовала поднятию настроения. Таня привыкла быть одной и не хотела, чтобы кто-то ещё вмешивался в её жизнь.
А самое ужасное, что сейчас, когда он так расспрашивал и проявлял непонятный интерес к её проблемам, это ещё сильнее задевало душу, и тем сложнее было сдержаться от слёз. Она пыталась, но безрезультатно.
Всхлипнув вслух, она тут же ринулась обратно к подъезду, понимая, что через секунду уже будет рыдать, и зная, что Макеев уходить не собирался. Она быстро зашагала мимо него, собираясь запереться у себя дома и уже там нареветься вдоволь.
Но в результате лишь оказалась в руках. Он просто обнял её, и это стало переломным моментом. Она больше не могла притворяться, что настолько независима и сильна, как внушала себе. Чья-то поддержка и забота, как бы она ни отрицала этого, была ей необходима. Таня на мгновение замерла, не зная, что ей делать. С одной стороны, ей хотелось сейчас разрыдаться, вцепиться в него и не отпускать, чувствуя, что она не одна. Но с другой — она не могла, боялась ему довериться.
Почему ему бы просто не оставить её? Нет, его жалость — совсем не то, с чем она хотела бы столкнуться. Но чем это ещё могло быть с его стороны, как не проявление сочувствия?
И Таня не выдержала. Она расплакалась от собственных мыслей и переживаний, а ещё из-за столь бережных и тёплых объятий парня, предлагающих ей вот такую внезапную, но всё же нужную поддержку. Это безнадёжно ломало все внутренние барьеры. Уткнувшись ему в плечо, девушка бессильно задрожала, раздираемая эмоциями. Они лишь усилились, когда Котова ощутила ласковые успокаивающие поглаживания по волосам.
Сколько всё это продлилось, никто из них не мог бы сказать. Некоторое время ещё Таня просто стояла вот так, позволяя обнимать себя и пытаясь совладать с собой. По крайней мере, вскоре ей стало словно бы даже спокойно, и слёзы высохли.