Голос призрака
Шрифт:
Тогда пойдемте. Клодина, закажи что-нибудь в зимнюю гостиную, — сказала мама.
Я вышла выполнить ее распоряжение и затем вернулась к посетителям. Они сидели и говорили о том, какой прекрасный старый дом Эверсли. Чувствовалось, что они знали его очень хорошо, ведь Дикон столько о нем рассказывал.
— Как давно вы его видели? — спросила мама.
— Это было, должно быть, около года назад.
Я ненадолго заезжал в Лондон.
— Возможно, я была с ним, — сказала мама. — Обычно мы ездили вместе. Но сейчас, когда родился ребенок,
— К несчастью, с тех пор мы не встречались. Скажите, у Дикона все в порядке?
— Все прекрасно, спасибо.
— Разве у Дикона бывает по-другому?
— У него прекрасное здоровье.
— Он самый большой жизнелюб из тех, кого я когда-либо видел, — сказал Джеймс Кардю.
Мама была довольна, и, когда принесли вино, она налила его нашим гостям.
— Очень вкусно, — сказала Эмма Кардю. — Должна признаться, что у меня пересохло горло. Во время поездки меня мучила жажда.
— Вы сказали, что Дикон вернется завтра? — спросил ее муж.
— Мы не уверены, — ответила мама. — Вдруг что-нибудь неожиданное задержит…
Но я жду его.
— Да, да.
Мы живем в необычное время.
И вы лучше других знаете это, миссис Френшоу.
— Я вижу, Дикон много рассказывал о нас.
— Он очень смелый человек, миссис Френшоу.
— Да, это так, — горячо отозвалась мама.
— Мне было приятно услышать о малышах, — добавила Эмма.
— О, вы в курсе всех наших новостей.
— Кстати, — вставила Эмма, — я разговаривала с кем-то в гостинице. Удивительно, сколько люди знают о своих соседях. И как они любят болтать! Мы упомянули, что ищем Эверсли, и тут же были упомянуты малыши. Двое.
Об этом стоит поговорить особо. О, дорогой, я надеюсь, мы не надоели мисс Дикон?
— Вы остановились в гостинице?
— Мы попросили комнату, но у них ничего подходящего не оказалось.
— Неужели?
В это время года?
— Да, они кое-что предложили, но Эмма отказалась.
— Я немного привередлива, — объяснила Эмма. — Да и то, что они предложили, очень походило на шкаф.
— Я знаю, что комнаты там не очень хорошие, — сказала мама. — Но здесь нет лучших.
— Не беспокойтесь. Мы поедем в другое место. Наши лошади стоят в вашей конюшне, и конюхи уже чистят их.
Я полагаю, они накормят и напоят их. Бедные животные, они так много пробежали!
— Оставайтесь поужинать, — предложила мама.
— О нет, нет. Не стоит, если Дикон отсутствует…
— Он бы тоже хотел вас видеть.
— Мне кажется, — медленно сказала Эмма, — нам надо ехать. Мы должны найти место для ночлега.
Мама дружелюбно предложила.
— Конечно, мы можем предоставить вам ночлег. Эмма и Джеймс заговорили одновременно:
— О, как хорошо! — сказала Эмма.
— Мы не можем злоупотреблять вашим гостеприимством, — сказал Джеймс.
— Ерунда, — ответила мама. — У нас достаточно комнат Сейчас больше здесь никого нет.
Дикон расстроится, если мы разрешим вам
Они сияли от удовольствия.
Ты не могла бы пойти и распорядиться обо всем прямо сейчас, Клодина? — спросила мама.
Я прошла в комнату слуг и сказала, что у нас гости и необходимо приготовить комнату.
— Постель постлана в красной комнате, миссис Френшоу, — сказала одна из горничных. — Я зажгу свечи и положу грелку.
Это все, что нужно.
Я зашла в детскую, чтобы проведать детей. Они уже спали в кроватках, которые стояли напротив друг друга. Я поговорила с няней. Она сказала, что Джессика немного покапризничала, но Амарилис вела себя очень хорошо.
Такой хороший ребенок, миссис Френшоу. Госпожа Джессика по натуре очень вспыльчивая.
— Разве не рано об этом говорить? — спросила я.
— Да, конечно Они проявляют свою натуру с самого рождения.
Я остановилась и поцеловала маленькие головки — белокурую у Амарилис и темную у Джессики.
Я почувствовала умиротворение, как всегда, когда в детской было все в порядке, и велела слугам на кухне поставить к ужину еще два прибора.
Джеймс и Эмма Кардю, как могли, развлекали общество. Они со знанием дела говорили обо всех любовных связях в свете, о положении в стране и о том, что происходит за морем. Но матушка вскоре сменила тему разговора — об этом мы и так много говорили, когда Дикон и Джонатан были дома, — и повернула его на более близкие темы. Эмма рассказала нам о своих детях. У нее их было двое: мальчик и девочка. Им было четырнадцать и шестнадцать лет. Сын, когда подрастет, будет заботиться об их поместье в Йоркшире — сейчас у них прекрасный управляющий. Джеймс и Эмма изредка наезжали в Лондон, когда нужно было продавать шерсть.
Дэвид очень всем интересовался и задавал много вопросов. Вечер прошел приятно.
— Встреча с новыми людьми всегда будоражит, — сказала мама, когда мы проводили гостей в уютную красную комнату.
Красные бархатные занавеси для тепла были задернуты, и огонь поблескивал на каминной решетке.
В спальне мы с Дэвидом заговорили о наших гостях.
— Я думаю, что они получают деньги главным образом с овец, — сказал он. — По-моему, они крупные фермеры.
— Похоже, что они много знают о нас, — поддержала разговор я. — Не удивлюсь, если у них составлены досье на всех друзей.
— Они кажутся людьми, интересующимися окружающими.
— Удивляюсь, что твой отец много рассказывал о всех нас. Я бы никогда не подумала…
— О, он очень изменился, женившись на твоей матери. Но, я согласен, ему не присуще так много рассказывать о семье.
Надеюсь, он завтра приедет.
— Они расстроятся, если этого не произойдет. Дэвид на мгновение задумался, затем сказал:
— Я слышал, что война скоро закончится.
— Ты думаешь, что французы победят Коалицию?