Голос пугающей пустоты

Дичковский Андрей

— Дам еще пару бутылок бормотухи в придачу. — Зоркий подмигнул здоровяку своим единственным глазом, затем с присвистом выдохнул. — Ладно, молодежь, продолжайте кутить. Не буду вам больше мешать.

— Ты не хочешь извиниться перед Несущим Пламя? — подала голос Файни. Кажется, девушка подуспокоилась — однако Клэйв видел, как под ее жилетом быстро-быстро вздымаются и опускаются груди.

— За что? — спросил Зоркий, поворачиваясь в сторону дверей. — Я ему по-прежнему не доверяю. И вам не советую — хотя кто я такой, чтобы давать вам советы, да? — Хмыкнув, он заковылял к выходу, напоследок пробормотав под нос: — Старый одноглазый дрочила... Ха. Надо будет запомнить.

Когда дверь

в таверну за ним захлопнулась, все еще раз выдохнули. Талли с укором взглянул на Файни, но девушка лишь пожала плечами.

— Что? — спросила она в ответ на не заданный вопрос. — Я должна была, как и вы, отлизывать ему очко?

— Он один из Пятерки, Файни. Таких людей лучше не злить — особенно если мы хотим, чтобы у нас не было проблем. А мы ведь не хотим проблем? Вот лично я точно не хочу.

— Я тоже, — вставил Гербрин.

Еще несколько людей поддакнули здоровяку.

Клэйв решил промолчать. Что он мог сказать? Попытаться оправдаться? Убедить Талли и остальных, что Зоркий заблуждался? Расправив рукав куртки обратно до ладони, Клэйв потянулся к своей кружке с недопитым пивом, надеясь, что с неловкими вопросами на сегодня покончено. Однако не успел он дотронуться до ручки, как Талли обернулся к нему и прищурился:

— Слушай, Клэйв... Мне плевать, по какой причине ты отправился на помощь Факелу в Ночь Огней — если захочешь, то как-нибудь расскажешь сам. У меня к тебе лишь один вопрос, брат. — Клэйв внутренне сжался, уже готовый к худшему. — Ты будешь вместе с нами бороться против этих говнюков, прикрывающихся догматами Небесного Культа, во имя свободы и лучшей жизни?

Клэйв выдохнул. Что ж... Выбор у него и впрямь небольшой. По сути — выбора и вовсе нет. Что еще ему, в конце концов, оставалось делать?

— Да, брат, — ответил Клэйв, приподняв кружку с остатками пива. — Я буду бороться вместе с вами. Даю слово.

Волна уверенности окатила Клэйва. Он понял, что сделает все возможное, чтобы это самое слово сдержать — тем более, что Тайли и его подопечные явно того заслуживали.

Взглянув с легким прищуром на Файни, Клэйв даже улыбнулся.

И улыбка эта, впервые за чертову прорву времени, вышла уверенной и искренней.

Глава 16

Наутро четвертого дня пути — после того, как они с Джейл преодолели предгорья и оставили их за спиной на юге — они повстречали двигающуюся с севера труппу странствующих музыкантов и, наконец, узнали новости о том, что происходит в мире.

Новости, к сожалению, оказались неутешительными. Несмотря на то, что инциденты в столице всколыхнули общественность, властям северных городов Кельментании удалось подавить все попытки бунтов и восстаний. Вроде как в каком-то городе ближе к границе народ во главе с нововестниками даже захватил власть и казнил барона-градоначальника, но уже через пару суток в город заявились несколько сражавшихся на границе батальонов и быстренько навели порядок; если верить слухам, то число казненных за беспорядки исчислялось едва ли не тысячами. Также, если верить музыкантам (а у них, на взгляд Теолрина, совершенно не было причин лгать на этот счет), на всех въездах и выездах в города охрана утроила бдительность — более того, теперь вместе с ними дежурили и инквизиторы.

Новости подтвердили худшие опасения Джейл, так что, попрощавшись с музыкантами, они продолжили двигаться в направлении ферм, расположенных между Тир-дан-Таррилем и Гард-на-Карром, двумя средних размеров городами, расположенными примерно в двухстах милях от границы с Лейрией. Последние несколько дней они с Джейл перемещались

в основном по бездорожью, через расчищенные от стекол холмистые пустоши, лишь изредка сворачивая на основную дорогу — благодаря этому они уже дважды избежали лишних встреч: один раз с конным патрулем, другой — с двигающимся на юг целым полком солдат. Ни инквизиторы, ни тем более Летающие никак не давали о себе знать, так что Теолрин даже начал ощущать что-то вроде облегчения. Хотя, если уж на то пошло, то настоящее облегчение он испытал той ночью в предгорьях, когда, проснувшись среди ночи, каким-то инстинктивным чутьем понял, как ему избавиться от «голода».

Несмотря на всю несуразность поедания стекла, ему действительно стало легче. Гораздо легче. К нему вернулось желание жить, а слабость, озноб и головокружение почти полностью прошли. Теолрин даже догадывался, почему именно «почти», а не полностью — как-никак, среди его запасов были не все виды цветных стекол. Он уже несколько раз успел пожалеть, что они не прихватили с собой инквизиторский меч — Небодержцы свидетели, он бы сейчас не отказался от кусочка оранжевого стеклышка.

Джейл, правда, все еще коробило от этого инцидента — так, что при каждой удобной возможности она отпускала в его адрес язвительные шуточки. Теолрин в ответ мило улыбался и поддакивал, поскольку не видел в происходящем ничего... слишком странного. Ну, начал он есть стекла, что уж теперь. С учетом того, что способности Летающего он получил, собственно, поглотив красное стекло (пусть и истолченное в жидкость), это выглядело вполне логичным развитием событий — Теолрин даже не понимал, почему он сразу не догадался, как погасить «голод». Да, его организм, видимо, претерпел серьезные изменения — зубы стали как будто гранитными, а стенки рта, горла и желудка покрылись чем-то вроде чешуи естественного происхождения. Сам же желудок, похоже, превратился в аналог плавильни, что расщеплял куски стекол и превращал их... в какое-то подобие энергии? Тут Теолрин не был до конца уверен. Даже с учетом недавнего открытия, ему еще, очевидно, предстояло многое узнать о новообретенных силах.

Однако едва Теолрин принялся размышлять о том, что на дневном привале ему стоит попробовать попрактиковаться со стеклами (а возможно, даже взлететь), как под ним издохла лошадь.

Все произошло быстро и непонятно. Кляча, чьи повадки последние дни стали и вовсе невыносимыми, внезапно припала на передние ноги, едва не повалив Теолрина из седла, и, повернув голову набок, негромко заржала. Спрыгнув с седла, он увидел, что ее морда сплошь покрылась зеленоватой пеной.

Еще через минуту лошадь, окончательно повалившись на землю, перестала дышать.

Джейл в молчании слезла со своего Клэйва и встала рядом с Теолрином. Какое-то время они провели в молчаливом наблюдении за лошадью и вещами, которые она придавила.

— Все потому, что ты не дал ей имя, — констатировала Джейл не то в шутку, не то всерьез, задумчиво почесывая татуированную щеку. — Теперь побудешь в ее шкуре.

— А? — Теолрин обернулся на нее, пытаясь понять, что Джейл сейчас сказала — сам он был погружен в размышления о том, как хорошо все было, когда они ехали в повозке.

— Говорю, придется все это на себе тащить. — Джейл указала на вьючные сумки, ножны с мечом, а так же циновку с одеялом, примотанные веревками к крупу лошади.

— И... как ты себе это представляешь?

— Я? Да без понятия. — Джейл усмехнулась и шлепнула Теолрина по плечу. — Но мне будет интересно за этим понаблюдать.

Теолрин вздохнул. Далеко на горизонте он видел края куполов ферм — они планировали добраться до них часа за три-четыре, не больше. Теперь же планы менялись. И не в лучшую сторону.