Голоса эпохи. Избранная проза и поэзия современности. Том 1
Шрифт:
Мать заплакала вместе с ней, так как возможности видеть её у неё уже не осталось. Отец, бормоча под нос ругательства в адрес жюри, ушёл в ванную и, хлопнув дверью, включил душ.
Утром за завтраком мать решительно сказала мужу:
– Я еду в Москву!
Отец поднял на неё удивлённый взгляд:
– К кому? Ты даже не знаешь её адреса! Москва – огромный город, где ты её найдёшь?
– У меня по крайней мере есть след! Я сниму гостиницу и пойду на телевидение! Решай, ты со мной или нет?
Через
Муж любовался её внезапно помолодевшим лицом, но, в отличие от жены, предстоящая поездка нервировала его, выбивала из колеи.
За день до отъезда в дверь позвонили. У порога стояла Вера.
– Верочка, деточка, – всплеснула руками мать, но не осмелилась обнять, а бросилась втаскивать чемодан.
Подбежал отец и выхватил его у матери.
– Проходи, родная! Ты бы сообщила хоть, мы бы подготовились! – пропустив дочь, захлопотала мать.
– Да брось ты этот чемодан, мы сами разберёмся! Сходи лучше в магазин, у нас же холодильник стоит пустой и отключённый! – обратилась она к мужу.
Вера стояла осунувшаяся и потерянная. После ухода отца мать с дочерью обнялись и заплакали.
– Что? Что с тобой, моя девочка? – гладила Верины волосы мать.
– Я думала, вы меня прогоните, – всхлипывала Вера.
Когда отец вернулся, нагруженный покупками, мать, опередив звонок, открыла дверь и приложила палец к губам: «Вера спит».
Они молча прошли на кухню и стали разгружать пакеты.
– Завтра попробую сдать билеты, – тихо сказал отец, – но думаю, уже поздно.
– Да, в лучшем случае со штрафом.
– Ну и ладно. Лучше так, чем ехать неведомо куда.
Мать взглянула на него: седого, с залысинами на висках, уже пожилого мужчину с каким-то покорным выражением на лице. И куда делся тот Миша? Легкоатлет, высоченный красавец, по которому сохли все девчонки?
Мать с отцом, стараясь не разбудить дочь, хлопотали на кухне, и в полночь, когда уже любимые Верой плов, тушёная морковь и шарлотка были готовы, а они засобирались спать, Вера вошла на кухню и молча обняла родителей.
Мать накрыла на стол, отец достал три рюмки и налил всем коньяку. Молча чокнулись и выпили. Вера, чуть пригубив, ковырялась в тарелке с пловом, а мать с отцом молча ждали, когда она начнёт говорить.
Это была совсем другая Вера. Уже не та яркая и весёлая девочка, которая ушла три года назад.
– Понимаешь, мам,
Отец хмыкнул и насупился.
– Может, он просто не любит тебя? – робко спросила мать.
– Говорит, что любит. Разве это возможно? Разве можно любить, если не нравится ничего: ни внешность, ни характер, ни-че-го! Не так готовлю, не так говорю, не так одеваюсь, не так пою…
– Знаешь что?! – повысил голос отец. – Он просто закомплексованный…
– Миш, не надо, – мать накрыла ладонью руку отца.
Вера повернулась к отцу:
– Да, ты прав, пап. Он ужасно закомплексованный. Но это ничего не меняет…
Молчание снова душным облаком разлилось по кухне.
Наконец мать решилась:
– Вер, а ты навсегда?
Вера молча доела плов.
– Не знаю, мам. Он сказал, что мы не прошли в финал из-за меня.
– То есть?! – вскипел отец.
Мать снова накрыла его руку своей.
– Погоди, Миш!
Вера отставила тарелку.
– Да, и я беременна…
«…»
Родители, решившие воспользоваться отпуском и проспать утро после бессонной ночи, были разбужены настойчивым звонком в дверь.
– Лежи, я открою, – сказала мать мужу, – наверное, тёте Любе с первого этажа стало плохо.
Накинув домашнее платье и пригладив волосы, мать взяла сумку с лекарствами и пошла открывать дверь.
Перед дверью, нервно переминаясь с ноги на ногу, стоял Евгений.
– Я пришёл за своей женой! – неожиданно громко для такого раннего утра сказал он.
– Проходите, Евгений. Вы, наверное, устали? Вы только прилетели? – мать предупредительно отодвинулась и жестом пригласила его в квартиру.
– Это неважно! – вновь выкрикнул он. – Я подожду её здесь.
– Евгений, Вера спит. Да и соседи тоже, – намекнула мать на неуместность громких сцен перед дверью.
– Я подожду здесь, разбудите её! – всё же чуть тише, но не менее нервно произнёс он.
– Евгений, в её положении не стоит так резко её будить и заставлять спешно собираться. Зайдите и спокойно дождитесь её дома.
– В каком это положении?! – вновь вскрикнул Евгений.
«Так, значит, он не знает. А я проболталась», – подумала мать и произнесла:
– Нервном! Она приехала в очень нервном состоянии. – И уже сама повысив голос: – И я не позволю Вам тревожить её, когда она только недавно заснула!
Евгений, не ожидавший такого напора, заметался. Потом повернулся и спустился на один пролёт.
– Я вернусь позже! – крикнул он и побежал по ступенькам вниз.
– Ну, что он хотел? – спросил отец, когда мать тяжело опустилась на кровать.