Голоса прошлого
Шрифт:
Я промычала нечто неопределённое типа «как только так сразу». А про себя подумала: вначале застрелюсь.
***
Капитан Диконкору лежал в искусственной коме, его ждал курс реабилитации в планетарном стационаре. Я надеялась, что наш прайм– пилот сможет вернуться к службе. Прогноз оставался благоприятным, это радовало.
Игорь Огнев пришёл в себя. Бравый капитан бодро уплетал больничную кашу. Эта невкусная дрянь в подобные моменты кажется пищей богов, проверено опытом.
Живой. В носу защипало,
А что станет с нами наяву?
– Bonan tagon, – знакомый голос за спиной.
Геля Гартман.
– Рада видеть тебя, Энн, – сказала она. – Ты мне пригодишься.
Я кивнула. Геля Гартман не изменилась с момента нашей первой встречи ни на грамм. Острая душевная недостаточность, безнадёжный случай, паранормальной коррекции не подлежит
– У тебя получилось, как ты планировала? – спросила я. – «Щипцы».
Она чуть пожала плечами:
– Не совсем.
– Понятно, – кивнула я.
Бой есть бой. Если что– то может пойти не по плану, оно обязательно пойдёт не по плану. Тем более, с таким битым волком, как лантарг Ми– Скайон.
– Перед уходом мы ударили по звезде коллапсатором, – пояснила Геля. – Там теперь жарко.
– Не доставайся же ты никому, – отозвалась я, имея в виду несчастную звёздную систему, пригревшую себе на беду наш маяк.
Там, в зоне обитаемости, была подходящая планета, на ней со временем могла зародиться жизнь. Ну, теперь не зародится. Негде потому что. И GV– маяк в ближайшие лет дцать не поставишь. Пока всё успокоится…
– Всегда была против автоматических маяков, – с отвращением сказала Геля. – Это же полный доступ к внутренней GV– сети по всей Федерации! Его надо тщательно охранять. А теперь кто скажет, что они успели перебросить через этот вход?
– Все входящие объекты можно отследить, – сказала я.
– Можно, – отозвалась она скептически.
Геля была права. По уму, на всех трассах действительно надо ставить базы. Раз пошла такая пьянка с несоблюдением внутреннего пространства Федерации, то одним маяком дело не ограничится.
– Геля, – решилась я, – а ты не думала немного расшевелить свою жизнь?
– Расшевелить? – подняла она тонкие брови.
– Да. Найти себе… кого– нибудь…
– Найти – имеешь в виду мужчину? – серьёзно спросила она. – Как это сделала ты?
Я кивнула.
–
– Почему? Я же смогла. Игорь, он…– я беспомощно умолкла, не зная, как донести смысл до этой девочки, не желающей взрослеть из– за своих диких принципов. – Я не одна теперь, понимаешь? Мы вместе, а это намного больше, чем каждый из нас по отдельности.
– Ты, – она усмехнулась уголком рта. – Тебя прокатило, когда тебе было почти восемнадцать. И уже был опыт физической близости. Не говоря уже о прочих сопутствующих… чувствах, – она слегка пошевелила пальцами, показывая, как относится к этим «сопутствующим». – А моему Арнису, Энн, было двенадцать лет, мне – тринадцать. Я понятия не имею, что у нас получилось бы со временем. Может, ничего, а может быть, всё. Нам не дали вырасти и узнать об этом. Так оно и осталось, Энн. А ты говоришь, мужчину. Не надо мне. Незачем.
– Ну… а потом что?
– Когда потом?
– Когда всё закончится. Когда ты наконец разделаешься с Ми– Скайоном.
– В Оллирейне таких ми– скайонов много, Энн. На мою жизнь хватит.
Так рассуждать… На всех ми– скайонов жизни не хватит. Но я ничего не сказала. Смысл? Человек упёрся рогом, как сказала бы капитан Великова. Не надо мешать.
– Иди к своему мужчине, Энн. Не трать на меня время…
***
Игорь улыбался. Смотрел на меня, и улыбался, и эта улыбка была как бальзам на рану. Живой. Не совсем здоровый, конечно же, (впрочем, это поправимо), но живой.
– Аня…
Так он меня называл на свой лад. Энн – Анна – Аня.
– Тебе нельзя резких движений сейчас, – сказала я. – Не надо, потерпи.
Он отдал мне честь. Мол, так точно, будет исполнено. Капитан. Младшему по званию. Смотрел на меня, и улыбался так, что поневоле тянуло губы улыбнуться в ответ.
– Скучала без меня?
– Ещё как. Основное веселье– то ты пропустил…
И я рассказала ему. Про рейдер, про Ми– Скайона и Гелю Гартман, про драчку и подлянку в виде удара по звезде и про то, что сейчас мы возвращаемся на Опорную Базу и светит нам парад, ротация, двадцать пять дней увольнительной на гражданку. А высокие умы в лице Командующего, Гели Гартман и прочих таких же семи пядей во лбу умников запрутся в штабе и будут думать. Строить новые планы и перебирать планы старые. Раскладывать в безумных пасьянсах звёздные карты. Решать, в какую дыру забросить нас в следующий раз.
Умникам умниково.
Игорь быстро утомился. Всё же получил слишком серьёзную травму, и просто так она уйти не могла. Прогноз по– прежнему оставался не самым хорошим из возможных.
– Всё, хватит, – мягко сказала я. – Давай– ка ляг и расслабься. Буду тебя лечить, мне док Хименес позволила.
– Поцелуями? – ввернул он.
Неугомонный. Я поймала себя на том, что всё– таки улыбаюсь. Внезапно.
– Поцелуями ещё рано, – сообщила я, привычным жестом встряхивая ладони.