Голова путешественника. Минута на убийство (сборник)

Блейк Николас

– Не знаю, – разродился наконец Брайан. – Он, конечно, любил ее. Но мне тоже хотелось бы знать…

– Но? – подсказал Найджел.

После еще одной затянувшейся паузы Брайан промолвил:

– Последнее время она чувствовала себя очень несчастной.

– Она вам много рассказывала об этом?

Теперь Брайан Ингл осмотрелся в комнате посмелее.

– Он хорошо к ней относился. Да, я должен это признать.

И опять замолчал. Потом продолжил:

– Знаете, Найджел, для меня было совершенно невыносимо разговаривать с суперинтендантом. О, я не сомневаюсь, он очень порядочный человек. Но какое это имеет

значение? Ее уже нет в живых. Ну какая разница, кто ее убил? И…

Проветрю сердцеИ любовь забуду,Возврата к нейне будет никогда…

Мне нужно было очень сильно проветрить свое сердце. А это следствие, эти вопросы, вопросы, вопросы – они были как звонки от адвокатов, просто так, звонки и письма с соболезнованиями, когда ты пытаешься, – у него дрогнул голос, – когда ты пытаешься навести в сердце порядок.

– Да. Я понимаю. Но вот что нужно все же сказать: вероятно, самая счастливая полоса в ее жизни все равно уже прошла.

– Я мог сделать ее счастливой, – ответил Брайан с подкупающей простотой. – Видите ли, – криво улыбнулся он, – для меня приемлема и самая большая домовитость.

– А для Джимми она не приемлема?

Брайан Ингл опять глубоко задумался. А когда заговорил, можно было подумать, что сказанное затрагивает предмет лишь по касательной.

– Она иногда бывала у меня дома, а я отказывался приходить сюда… Это единственное, в чем я ей отказывал. Она знала, что я ее выслушаю и утешу. О том, как у нее дела с Джимми…

– Очень жестоко с ее стороны, не правда ли?

– О да, наверное. Влюбленные всегда жестоки. По отношению к другим, я хочу сказать… Когда человек влюблен настолько, насколько была влюблена в Джимми Нита. Когда человек знает, чего хочет, он начинает тиранить остальных людей. И я скажу вам, что если бы Джимми бросил ее, я бы его убил.

– У нее и прежде было много любовников, – нарочито грубо вставил Найджел.

Брайан Ингл и бровью не повел.

– Вот-вот, – проговорил он, развивая свою загадочную мысль. – Видите ли, рано или поздно они бросали ее. Ни один не предложил руки и сердца.

– Почему?

– Потому что она была слишком красива. Ее красота вводила их в заблуждение. Они полагали, что заполучили идеальную – как бы это сказать – идеальную куртизанку. И очень скоро обнаруживали, что попали в ловушку: входили в храм Афродиты, а оказывались в домашнем гнездышке с вязаньем на кресле и котом-мурлыкой под креслом. Вроде как здесь. – Он обвел рукой комнату.

– Но Джимми, кажется, это вполне устраивало.

– Нита поначалу тоже так думала. Довольно долго. И он тоже, по-моему. Они с женой люди светские. То что называется современные: для них что легко пришло, то легко и уходит. Нита совсем из другого теста. Ее пристрастие к дому… Знаете, для него это было сначала чем-то вроде забавной игры. А потом он стал понимать, что для нее это вовсе не игра, что она совершенно серьезна…

– И нельзя сказать, что это «легко уйдет»?

– А разве можно ее упрекать? Я знаю, легко говорить про женщину, что она когтями вцепилась в мужчину, что она его душит… Боже мой, что за слово: «душит»! Оно мне напоминает романы дам-сочинительниц, которые я когда-то рецензировал.

Но люди, которые так говорят, никогда не примеряют к себе, как это выглядит для другой стороны – для женщины. Нита вела в свое время беспорядочный образ жизни… мужчины желали ее только как любовницу, но не как жену… Вот почему у Ниты выработалась такая потребность в обеспеченном будущем. Каждая женщина хочет обеспеченного будущего, это у них – биологическое. Но Нита буквально помешалась на этом. Я посмеивался над ней, было дело. Конечно, осторожно, чтоб не обидеть. У бедняжки начисто отсутствовало чувство юмора. И почему она, кстати, должна была воспринимать такие шутки? О да, она выглядела такой уверенной в себе, такой неприступной, такой преуспевающей! Верно? А под этим – страх и неразбериха. Она утратила веру в свои силы и искала в самой себе ту ужасную причину, по которой никто не берет ее замуж и не хочет обеспечить ей будущее.

– Но Джимми ведь был готов? Я хочу сказать, готов был дать ей эту уверенность?

– Да, он дал ей все, что обеспечивало такую уверенность, это правда, – ответил Брайан, еще раз медленно обведя глазами комнату. – А значит, и чувство уверенности – на какое-то время. Вы сами знаете, женщинам приходится заниматься самообманом и принимать иллюзию за реальность, которой нет и в помине… Словом, мартышкин труд. И потому, что он так уверенно давал ей ощущение обеспеченного будущего… – Брайан неожиданно замолчал.

– …ее разочарование было тем сильнее, когда она увидела, что он только играет в домашний уют? – закончил за него Найджел.

Прежде чем ответить, Брайан Ингл, казалось, взвесил и рассмотрел его слова со всех сторон; так хозяйка крутит в руках понравившуюся ей в магазине вещь.

– Не знаю, так ли это. Не знаю. Я бы сказал так: было время, когда Джимми только играл в домашний уют. Но потом дошло до того, что увлечение домашним уютом стало реальным и поставило под угрозу его настоящий дом, дом с женой, если вы понимаете, что я имею в виду. Возник внутренний конфликт. Очень болезненный, по всей видимости. Тогда он понял, что нужно выбирать: сохранять равновесие больше было невозможно. Он стал раздваиваться. Нита почувствовала себя несчастной.

Найджел слушал его с возрастающим интересом. Суждения Брайана были основательнее всего, что он слышал по этому поводу от других; например, бьющих на эффект, но поверхностных разглагольствований Мерриона Сквайерса.

– Значит, вы думаете, Джимми предпринимал попытки освободиться?

– Неосознанно, безусловно. Не забывайте, у Ниты была над ним большая власть в физическом плане, это очень немаловажно. Я бы сказал, морально он был очень слабым и, главное, нерешительным – в нем было что-то от Макобера: ждать, пока что-нибудь подвернется и узел, который ему не хватает духу разрезать, развяжется сам собой.

– В данном случае чего он ждал? Конца войны?

– Безусловно. Конец войны заставил бы его сделать решительный шаг в ту или другую сторону. Позволю себе предположить, что он понятия не имел, какой из узлов он для него развяжет.

– Нита или Алиса. Вопрос стоял так?

– Совершенно верно.

– И Нита отдавала себе отчет в существовании этого конфликта?

– Она видела, что он не может выбрать между двумя стульями, и делала все, что могла, чтобы он сел на ее стул.

– Отсюда просьбы о разводе?