Голова путешественника. Минута на убийство (сборник)
Шрифт:
– Какой чудесный у вас дом! Хотя зимой, наверное, его не протопишь.
– О, у нас прекрасный котел центрального отопления.
– Наверное, сейчас не найти ни топлива, ни истопников.
– Джимми сам разжигает его вечером. Это когда мы топим. Мы ограничиваем себя тремя ваннами в неделю.
Преодолев два или три лестничных пролета, где все комнаты были закрыты – как объяснила миссис Лейк, на время войны, – они добрались до ее цитадели, кабинета, получившегося после соединения двух или трех комнат для прислуги. Отсюда, с самого верха, открывался красивейший вид на Риджент-парк. Этот вид
– Это и в самом деле рабочая комната, – заметил Найджел.
– Вам она, думаю, покажется неуютной. Так было задумано. Это помогает мне избавляться от гостей – приятелей мужа. Вы не представляете, как люди уверены, что могут располагать вашим временем, если вы писатель, а особенно писательница. Приходится отбиваться руками и ногами… Вы, конечно, не в счет. Садитесь, пожалуйста. Сигареты на каминной полке.
Алиса Лейк присела на жесткий стул возле кухонного стола. Ее глаза еще раз невольно обратились к лежавшим на столе бумагам, но она тут же решительно отвернулась, чтобы не поддаться соблазну.
– Скажите мне, Стрейнджуэйз… полиция подозревает моего мужа?
– Я не знаю, кто в настоящее время главный подозреваемый. Честно.
Алиса сложила руки на коленях и повернулась к нему.
– Вы спрашивали про моего брата. Мне не хотелось говорить о нем в присутствии Джимми. В то утро, когда он заехал за мной, он сказал кое-что о Ните Принс.
– Что же именно?
– У нас было мало времени для разговора, он провел здесь десять минут, а потом мы взяли такси и поехали в министерство. Но он действительно меня спрашивал, намерена ли я требовать развода. Я не собиралась, как вам известно.
– Он разговаривал с Нитой?
– Да. Накануне вечером. Так он мне сказал.
– Я имею в виду: он сказал вам тогда, что накануне вечером они говорили с Нитой?
– А, понимаю. Да, он сказал, что встречался с ней, но деталей не сообщил.
– Каких деталей?
– Про это ребячество с переодеванием.
– У вас не сложилось впечатление, что Нита пыталась заручиться его помощью в вопросе о разводе?
Алиса Лейк сидела с таким видом, словно размышляла над его словами как над возможным сюжетным поворотом, который можно было бы использовать в одном из новых романов.
– Нет. Не совсем, – ответила она, помолчав. – Я думала, он спрашивал меня об этом просто так, для себя.
– Получается, он все еще не оставил планов насчет Ниты?
– Наверное, можно сказать и так. Да, конечно, не оставил. Но я уверена, у него и в мыслях не было принуждать ее выйти за него.
– Если бы Джимми ее оставил, то женился бы на ней Чарльз, как вы думаете?
– Это гадание на кофейной гуще, – сказала она едва ли не с укором своим обычным высоким и чистым голосом. – Трудно представить его женатым. Я хочу сказать, мне это трудно представить. Но я, наверное,
Найджел зашел с другой стороны.
– Чарльз, конечно, пойдет на все, чтобы сохранить ваш брак?
– Если будет считать, что его стоит сохранять? Да, пойдет.
– Он сказал вам в то утро, что накануне дал Ните последний шанс порвать с Джимми? Или хотя бы намекнул, что сделал это?
Впервые за все время по лицу Алисы пробежала тень озабоченности и страха.
– Нет, – сказала она, – нет, что вы! Это звучит так зловеще. – Потом спокойнее: – Ведь когда он встретился с Нитой, он мог узнать только ее точку зрения. Он тогда не видел еще ни меня, ни Джимми. И не мог составить мнение о нашем браке, о том, стоит ли его сохранять.
– Вы ему не писали об этом?
– Нет, я вообще давно ему не писала. Считалось, что он погиб, вы же помните.
– Как близко вы знаете Мерриона Сквайерса?
Неожиданный поворот в разговоре, по-видимому, не обескуражил Алису Лейк. Найджелу даже показалось, что она вздохнула с облегчением. Она сказала, что какое-то время они с Меррионом встречались. Это было еще в первый год, когда муж стал изменять ей. Меррион сделал с нее несколько рисунков.
– Мне кажется, у меня бродила смутная мыслишка отплатить Джимми той же монетой. – Она произнесла эти слова так, будто поставила их в кавычки. – Но ничего, конечно, из этого не получилось. Уж такой я родилась. Возможно, Джимми никогда бы меня не оставил, будь я другой, – добавила она и легонько пожала плечами.
– Боюсь, мои вопросы становятся все более нескромными, – сказал Найджел, улыбнувшись. – Но от этого так много зависит. Вы употребили выражение: «стоит ли сохранять наш брак». Но пожалуйста, простите меня за вопрос: вы-то сами, только ответьте честно, вы считаете: стоило? И – стоит сейчас?
Алиса Лейк отвернулась от него и посмотрела в окно, на деревья, цветочные клумбы, озеро. Они долго молчали. Найджел подумал: она очень хорошо поняла, что он хотел сказать, задав свой вопрос; как поняла, почему он использовал именно эти глагольные времена.
– Вы хотите сказать, – наконец заговорила она, – вы хотите сказать, что Нита Принс погибла напрасно? Нет, сказать так было бы некрасиво, вульгарно… Извините. Знаете, я просто не знаю. Должно пройти какое-то время, пока мы с Джимми снова привыкнем друг к другу.
– А сейчас вы вместе находитесь в растерянности, вместе страдаете?
У Алисы Лейк задрожали губы. Она сунула руку в сумочку и вынула носовой платок.
– Прошу извинить меня, – сказал Найджел, – но ведь это видно невооруженным глазом. Я никак не хотел причинять вам боль, но…
– Ради всего святого, какое это имеет отношение к убийству этой девушки?! – с негодованием воскликнула она.
– Я думаю, – сказал Найджел, самым тщательным образом подбирая слова, – я думаю, вы подозреваете вашего… подозреваете кого-то, кого вы любите, в том, что он убил ее, и подозрения мешают вам вновь связать ниточки, соединявшие вас с Джимми. Я правильно говорю?
Прижав платочек ко рту, она подошла к двери, открыла ее и сказала сдавленным голосом:
– Вам лучше уйти.
Спускаясь по лестнице, Найджел напряженно размышлял. Он еще раз зашел в кабинет Джимми.