Головач-2
Шрифт:
– Хорошо, сэр, - сказал мальчик.
– Наверное, отдаем их моему папе, потому что он очень много работает и все еще не оправился после того, как наша мама нас бросила...
– Тракер посмотрел на пять 20-долларовых купюр.
– Блин, наверное, я дам папе немного, а остальное оставлю себе.
– Вполне разумно, - сказал Микки-Мэк.
– Это же твои деньги.
Брови мальчика приподнялись в предвосхищении.
– Мистер Хелтон, думайте, долларов за пятьдесят одна из тех дам из салона "У Джун" засунет мне палец в попу, играя при этом с моей
Хелтон поморщился.
– Сынок, мы ничего этого не хотим слышать...
– ... А иногда приходил папа, и потом он...
– Довольно, Тракер. Просто дуй домой, - настойчиво произнес Хелтон. И потом после вежливого, если не грубого прощания мальчик ушел.
– Господи, - пробормотал Хелтон.
Лицо у Думара светилось.
– Ну же, пап! Давай посмотрим, что в посылке!
Хелтон выхватил складной нож и разрезал им прозрачную упаковочную ленту. Открыв коробку, он заглянул внутрь и вытащил...
– Еще одна посылка, - пробормотал он.
И действительно, в первой коробке была еще одна, но на этой...
– Что там на ней написано, дядя Хелтон?
– поинтересовался Микки-Мэк.
– Ага, - сказал Думар, - Я ни хрена не умею читать, но ты умеешь, пап. Что говорят все эти черные буквы?
Хелтон надел древние очки и прищурившись медленно произнес:
– П-о-р-т-а-т-и-в-н-ы-й... д-в-д-п-р-о-и-г-р-ы-в-а-т-е-л-ь... "М-а-г-н-а-в-о-к-с", - Он расстерянно заморгал.
– Что это за хрень?
– Вот, дерьмо, дядя, - с восторгом произнес Микки-Мэк.
– Я знаю, что это.
– И затем он открыл вторую коробку и вытащил маленькое, элегантное устройство, крышка которого чудесным образом открылась.
– Похоже, я слыхал о таких, - предположил Думар.
Хелтон нахмурился.
– Я никогда о такой штуке не слышал.
– О, да!
– Микки-Мэк поставил проигрыватель на самодельный стол и показал остальным, что с другой стороны его крышки есть просмотровый экран.– Понимаете, по нему смотрят фильмы!
Хелтон удивленно посмотрел на странный механизм.
– Фильмы? В смысле, как в кинотеатре?
– Ага!
– Едрен батон, я был в кинотеатре только раз в жизни. Тогда я еще был маленьким пацаненком, а президентом был парень по имени Эйзенхауэр.
– А что за фильм был, пап?
– спросил Думар.
– Какая-то чушь про гигантских осьминогов, нападавших на подводные лодки. "20000 лье под водой", или типа того. Не очень понравилось.
– Дядь, за это время все изменилось, - продолжил Микки-Мэк, осматривая механизм.
– Теперь делают реально клевые современные фильмы в этом модном месте, под названием "Голливуд". Понимаешь, я знаю это, потому что... Помнишь Круда Тули? Пару месяцев назад он вернулся из армии, из Ирака, где воевал с людьми, которые носят полотенца на головах. И понимаешь, я не видел его несколько лет, но однажды гулял по городу и увидел его. А он, такой, говорит: "Привет, Микки-Мэк! Я вернулся! Пошли ко мне домой, потому что сеструха устраивает "настенник"!". А я ему; "Привет, Круд, рад тебя видеть, но - едрен батон - что за "настенник"?" А он такой: "Идем, увидишь". Поэтому я пошел с ним
– Микки-Мэк!
– повысил голос Хелтон. Ближе к делу!
– Э, ну, да, дядь. Короче, этот "настенник", понимаете, устраивала сестра Круда, Тулип. Она выглядит немного странно, потому что косоглазая. Круд рассказал мне, что это из-за того, что их мама пила много самогона, когда была беременной. И, тем не менее, мы отдали Тулип по "баксу", а затем все двадцать человек выстроились вдоль стены, спустили штаны и - я не шучу - Тулип встала на колени и отсосала каждому из нас. Проглотила все, даже мою обильную молофью. И хочешь знать, что самое забавное? Тулип потребовала "бакс" даже с собственного брата.
Хелтон разинул рот.
– Микки-Мэк. Ты языком мелешь больше, чем мальчишка Маккеллена. Какое, на хрен, отношение имеет 13-летняя девчонка, отсасывающая полному подвалу деревенщин, к этой клятой штуковине из посылки?
– Э, ну, это верно, я только собирался рассказать, - признался Микки-Мэк в уходе от темы.
– Это Круд, который вернулся из Ирака, рассказал мне все об этой штуковине. Что на ней смотрят фильмы. Фильмы, которые можно купить в магазинах больших городов. И, едрен батон, теперь, когда я думаю об этом, это было серьезной "подставой" со стороны Тулип, когда она потребовала с собственного брата за отсос, хотя именно он платит налог за дом.
Хелтон сел и вздохнул.
– Сынок. Ты, наверное, догадываешься, что я сейчас в плохом настроении. Внук пропал, невестка повесилась, а сегодня я узнал, что Хэлл Слэддер украл весь мой самогон. А теперь я получаю эту гребаную посылку от какого-то парня по имени Поли, о котором никогда не слышал. И у меня здесь стоит эта гребаная машинка. И при том, что очень хочу знать, что это такое, ты заливаешь нам про сестру Круда Тулера, которая потребовала с него "бакс" за отсос. Я не хочу знать про это, - он раздраженно указал на аппарат, - я хочу знать вот про что.
– Это, типа, отстой, пап, что Круду пришлось платить, даже при том, что он платит за дом, в котором живет его сестра, - заметил Думар, но потом замолчал.
– Конечно Тулип "отсос" делает клевый - она отсасывала мне пару лет назад - поэтому, думаю, если Круду не нравится, он может сам себе отсосать.
– Затем они с Микки-Мэком взвыли от хохота и ударили по рукам.
Хелтон уронил свое большое бородатое лицо себе на руки.
– ЧТО ЭТО ЗА ГРЕБАНАЯ МАШИНКА?
– взревел он.
Думар и Микки-Мэк тут же выпрямились, заметив в каком плохом настроении находится Хелтон.
– Успокойся, пап, - сказал Думар.
– А машинка?
– вмешался Микки-Мэк.
– Она, типа, проигрывает фильмы. Это, типа, как та штука, которая у нас раньше была - "телек"– только она показывает не передачи, а фильмы. И эти машинки очень дорогие, дядя Хелтон. Так что этот ваш друг, этот Поли, - большой молодец, раз послал вам такой клевый подарок.
Хелтон по-прежнему пребывал в недоумении. Кому придет в голову посылать ему что-то подобное, какую-то новомодную хрень, которая ему ни к чему.