Головоломка

Килворт Гарри

Грант выглядел окончательно расстроенным. Потом его лицо прояснилось.

— Тогда вы могли бы писать друг другу! — воскликнул он. — Кто-нибудь, принесите бумагу и ручку! Вы можете написать свой вопрос, а он — ответ.

Рамбута печально улыбнулся:

— Это бы сработало, если бы я умел писать и читать китайские иероглифы. А я не умею. То есть я знаю несколько, но, даже для того, чтобы в Китае быть полуграмотным, надо помнить примерно четыре тысячи иероглифов. Послушайте, мистер Портер, я могу говорить только на кантонском диалекте. Я не умею

писать по-китайски, и я не знаю диалекта, на котором говорит этот парень. Поэтому я могу только строить предположения, как и вы.

Грант пожал плечами и враждебно посмотрел на бедолагу, будто это он был виноват в том, что общение не состоялось.

— Ну, тогда ничего не поделаешь. Мы можем только попытаться объясниться с ним на языке жестов или еще как-то…

Но к этому времени мужчина снова впал в ступор. На этот раз он потерял сознание.

Папа и Рамбута сделали носилки из одеяла и уложили его на походную кровать, где он уснул.

— Не выйти ли нам наружу и посмотреть, не осталось ли там еще кого? — спросил Грант.

— Не думаю, что кому-либо стоит снова выходить из лагеря, — сказала Лоррейн.

— Мы можем выходить парами, — сказал Грант, которому очень не хотелось отказываться от своей идеи. — Если с одной парой что-нибудь случится, она сможет подать сигнал о помощи другой.

— Я все еще озабочен всеми этими обгоревшими телами, — пробормотал папа. — Возможно, они сгорели в дальней части острова, но сейчас не имеет смысла туда отправляться. Думаю, лучше все оставить как есть.

— Ну, хорошо, хорошо, — проворчал ювелир. — Мы останемся здесь. Но мы не можем остаться здесь навсегда. Нам нужно как-то выбраться с острова. Мы не можем ждать спасения до бесконечности. Нам нужно разработать запасной план.

— Может, нам сделать плот? — перебил я. — Мы с Хассом можем помочь.

Хассан энергично закивал в знак согласия.

— Да нам не надо делать плот! — напомнила Джорджия. — У нас есть яхта. Вот чего у нас нет, так это паруса и навигационных приборов. Верно, папа?

— Совершенно правильно, принцесса. Думаю, мы можем сделать парус из листьев пандана, как когда-то делали местные жители. Дайте мне немного времени, и я придумаю оснастку для него.

— А вы знаете, как связать листья пандана в парус? — указал на совершенно очевидную вещь Рамбута.

— А вы разве не знаете? — удивился Грант, который допустил типичную ошибку западного человека, полагающего, что каждый азиат владеет кучей примитивных ремесел. — Вы же знаете растения. И вы местный.

— Я местный зоолог. Мои знания ограничиваются латинскими названиями растений и областью их применения, а не умением превращать их в какие-нибудь предметы.

— Но вы и многое другое знаете! Я слышал, как вы говорили об этом с детьми. Вы знаете звезды и ночью можете ориентироваться по ним в море.

— Да я и днем могу ориентироваться в море, но я не смогу сплести корзину, даже если от этого будет зависеть моя жизнь, — сказал Рамбута. — А уж тем более я не смогу сплести парус. Мы можем попытаться все

вместе, но не уверен, что у нас получится.

— Я думала, что мы решили не испытывать судьбу, выходя в открытое море, — сказала Лоррейн.

— Но, моя дорогая, кое-что изменилось, — возразил Грант. — По острову бродит поджигатель.

— Здесь довольно-таки безопасно, — сказал папа. — Да и у него, возможно, кончился бензин. Если так, то он не более опасен, чем любой другой.

— В таком случае нам нужно отыскать его и пристрелить, — сказал Грант.

— Это вовсе не наше дело, — сказал папа. Мы не являемся представителями закона, да к тому же мстить даже этому несчастному существу, которое сейчас лежит здесь…

— Несчастному существу, папа?! — воскликнул я. — Да это же пират! Он, скорее всего, убивал людей.

Папа внимательно посмотрел на меня, потом сказал:

— Ты прав, сын. Но мои возражения по-прежнему в силе. Мы не можем пойти и хладнокровно убить человека. Очень сомневаюсь, что вы сможете это сделать, Грант, несмотря на то, какими эмоциями вы охвачены. Если речь идет о человеческих существах, то мне наплевать, скольких вы уже убили.

— Ни единого, надеюсь, — признал Грант. Потом добавил: — Та ночка не считается. Я не знаю, задел ли кого-нибудь.

— Значит, с этим покончено. Я предлагаю…

Мы так и не узнали, что папа хотел предложить, потому что наш пленник неожиданно сел и заговорил.

— Помогите мне! — сказал он хриплым голосом на чистейшем английском языке. — Пожалуйста, помогите мне, не дайте мне умереть, и я расскажу всю правду!

Все в изумлении смотрели на мужчину, который произнес эти слова.

— Он говорит по-английски! — воскликнул Грант. — А почему же он не заговорил раньше?

На этот вопрос ответил Рамбута:

— Он был сильно потрясен, а теперь немного отдохнул.

Папа повернулся к мужчине.

— Как вас зовут? — спросил он, отчетливо выговаривая английские слова.

— Мое имя Со Кам, сэр, — ответил мужчина. — Я тот бедный рыбак, корабль которого вы видели позади вашего. Мое судно попало в страшный шторм…

— Хватит! — отрезал Грант, покачивая своей винтовкой. — Мы знаем, что ты один из этих чертовых пиратов! У нас есть все права вздернуть тебя на ближайшем дереве. Какого черта вы хотели, напав на нас на острове? Здесь нет ни золота, ни больших денег. Ты и твои дружки украли мою собственность, которая была на яхте. А теперь ты отправишься в тюрьму, голубчик!

Со Кам баюкал раненую руку, как ребенка.

— Нет-нет, сэр, вы ошибаетесь! Я знаю плохих пиратов, о которых вы говорите. Они часто нападают на мою деревню. А я просто бедный рыбак, который из кожи вон лезет, чтобы заработать себе на рис каждый день.

Папа вышел вперед и схватил здоровую руку Со Кама. Он поднял ее так, чтобы нам всем было видно:

— А это что? Часы «Ролекс»? У деревенского рыбака? Не думаю! Ты морской рейдер, и мы об этом прекрасно знаем!

Грант поднял винтовку к плечу и прицелился в пирата: