Головоломка
Шрифт:
— Это специально для вас! — кричал он. — Я буду резать вас очень медленно и наблюдать, как вытекает кровь!
— Колоритные бандиты, не так ли? — пробормотал папа. — Не обращайте внимания, дети, они не войдут сюда.
Но мы не были так в этом уверены, как он. Я понимал, что, когда наступит день, мы потеряем единственное преимущество. Думаю, Хасс и Джорджия тоже это понимали. Было ясно, что при свете дня пираты атакуют наше убежище, выкурят нас отсюда и уж тогда-то и приведут все свои угрозы в исполнение. Похоже, у нас нет шансов выстоять. Но никто из нас не говорил этого вслух. Вовсе не надо было давать взрослым
Позже ночью нам показалось, что рейдеры пытаются поджечь лес. Мы заметили пожарища где-то глубоко в джунглях. Но тропический лес очень сырой, поэтому требуется очень большой жар, чтобы он разгорелся. У многих растений толстые листья, наполненные влагой, и мягкие влажные стебли. А еще подлесок всегда немного мокрый. Никакое пламя тут не разгорится, если не плеснуть хорошую порцию бензина.
Из леса доносилось крики и вопли, но Лоррейн сказала, что они, возможно, просто пытаются напугать нас снова. А некоторые крики могли просто издавать обитатели джунглей. Очень трудно различить взвизг попугая и человеческий вопль.
Настало утро.
Мы с ужасом ждали атаки. В нашей маленькой круглой башне был запас продуктов. Взрослые, к счастью, положили туда и еду, и воду, просто на всякий случай. Не то чтобы они ждали нападения пиратов. Они просто опасались, что скада могут кинуться на нас. Папа всегда считал, что риск от соседства со скада минимальный, но, когда в лагере появился Грант, все немного изменилось. Он убедил всех, что нужно сделать неприкосновенный запас на случай чрезвычайной ситуации.
Старый добрый Грант!
На нас никто не нападал весь день.
К вечеру появился единорог. Мы, дети, слегка приободрились, решив, что это добрый знак. Но хотя папа уже собрался выйти и проверить, что же все-таки происходит, Грант и Рамбута отговорили его.
— Это очень старый трюк, — сказал Рамбута, — сидеть себе потихонечку в засаде, чтобы враг решил, что тебя уже нет рядом. Возможно, они все еще где-то здесь и поджидают, когда мы высунем носы из нашего убежища.
Папа решил, что в этих аргументах есть смысл:
— Ну, у нас есть запас продуктов на три дня, поэтому не будем торопить события.
Грант положил в запасы продуктов колоду карт, поэтому те, кто не нес дежурство, играли в разные игры.
Пришла ночь, и карточные игры пришлось отложить. Но по крайней мере, в темноте мы смогли выйти наружу и сходить в туалет. Вначале пошли женщины, потом мужчины, группами. Ходить в туалет под вооруженной охраной было уж как-то чересчур. Грант пошутил, что в этом больше сатанизма, чем санитарии, и мы дружно захихикали.
Мне ужасно хотелось поговорить с Джорджией, но вокруг все время было очень много народу. Любой, даже самый тихий шепот мог быть услышан. Поэтому мне пришлось подавить свое нетерпение. Она сказала мне, что никогда больше не повторит своих слов, но, после того, как я один раз их услышал, мне хотелось слышать их снова и снова. Забавно, правда? Думаю, больше всего мне хотелось уверенности. Каждому человеку в любых отношениях нужна именно уверенность. Но, хорошо зная Джорджию, я прекрасно понимал, что тут мне придется довольствоваться тем, что есть. Уж если она что-то сказала, значит, так оно и есть. С одной стороны, это было хорошо, но мне так хотелось с ней
Что-то по-прежнему беспокоило попугаев: всю ночь они вопили как сумасшедшие.
Когда я наконец уснул, мне приснилось то существо, которое я нашел мертвым в лесу. То самое, о котором папа велел никому не рассказывать. Видимо, мой мозг все время возвращается к этому. Это была тайна, из-за которой я чувствовал себя неуютно в своей собственной шкуре. Она заставляла меня чувствовать себя посторонним на этой планете, которую мы называем Земля. Это мертвое существо изменило все, все, что я знал о себе и окружающем мире. Я больше не был тем, кем был до встречи с ним, а был теперь совсем не таким. Другим.
25 августа, остров Кранту
Этим утром двое мужчин, папа и Грант, покинули наше убежище.
Мы остались внутри башни из старых нефтяных бочек вместе с Рамбутой и Лоррейн. Лоррейн просто приводила меня в восхищение. Она легко и свободно обращалась с винтовкой, а кроме этого, у нее еще висел на бедре пистолет. Вот это мамаша! Не то чтобы она одобряла насилие, но, как она сама сказала нам, при крайней необходимости приходится к нему прибегать. По ее словам, в сущности, мир стал бы гораздо лучше, если бы в нем не было вообще никакого оружия, а особенно пистолетов. Как говорил один американский археолог, папин приятель, если вы покупаете пистолет, то наибольший шанс быть застреленным из него имеете вы сами или члены вашей семьи. Эту фразу я запомнил навсегда.
Пока папа и Грант отсутствовали, мы снова играли в карты, но при этом просто дрожали от волнения. Никто об этом не говорил, но мы беспрерывно смотрели на ту дыру в стене нашего убежища, в которой они исчезли. Все очень сильно переживали за них. Около одиннадцати часов мы услышали громкий треск и просто подскочили на своих местах. Карты выпали из рук и разлетелись вокруг.
Но это просто упало дерево.
Мы слышали треск, с которым ломались ветки, цепляясь за кроны соседних деревьев. Потом грохот, с которым ствол рухнул на землю. Затем, наконец, снова стало тихо, и в наступившей тишине было слышно только пение птиц и треск цикад. Эти гигантские деревья иногда достигают высоты в добрую сотню метров, а стволы у них напоминают башни средневековых замков. Когда они падают, поднимается невообразимый шум, а удар ствола о землю столь силен, что все вокруг трясется.
После этого мы даже не собирали карты — играть больше никто не хотел.
Вместо этого Хасс развлекал нас, показывая своих питомцев. У него был богомол, которого он выдрессировал, как другие дрессируют собак. Он умел вставать на задние лапки и боксировать с двумя пальцами Хасса. Еще у него была ручная ящерица, которая могла подняться по вертикально стоящему зеркалу. Хассан кормил их мухами. Я должен признать, что Хасс хорошо умел обращаться с разными дикими животными. Думаю, когда он был пастухом, ему приходилось как-то развлекать себя. А то можно помереть со скуки, весь день глядя на коз и (да-да, чуть не забыл!) сражаясь с леопардами.