Голубая луна
Шрифт:
– Согласны, - не колеблясь ответила старая ведьма, - но только на взаимной основе. Мы вам клятву верности, вы нам клятву покровителя.
– Справедливо. Сейчас же и принесем. Есть возражения?
– Нет, - усмехнулась Неревина.
– Быстрая вы!
– А чего тянуть?
– пожала плечами Герда.
– Да и долго ли? Огонь, - кивнула она на камин, - есть, вино и хлеб тоже есть, - указала она на стол, - а наша кровь всегда при нас...
***
К чему она готовилась? Чего страшилась? Герда и сама не знала ответа на этот вопрос. У нее
– Твое беспокойство, родная, - сказал он, заключая ее в объятия, - понятно и простительно. Я сам, если хочешь знать, испытываю неведомое мне прежде волнение. Растерянность, смущение, едва ли не испуг. Все-таки женитьба - это высокое таинство. Что тут скажешь!
И в самом деле, что тут скажешь? В городе спокойно. В стране порядок, и враги не подступают к границам. Заговор? Но кто заговорщики, и против кого они замышляют? Природная катастрофа? Но в Гардарике не бывает землетрясений. Море и степь далеко, так что и внезапный шторм вряд ли приключится. Ну, а пурга, метель, зимняя гроза - все это опасности не того уровня, чтобы сходить по этому поводу с ума. Вот так и получалось, что Герда ничего не могла толком объяснить, ни себе, ни Ивану, ни кому-нибудь еще. А "томление сердца" и "смутную тревогу" на стол в качестве доказательства не положишь. Кто сам такого беспокойства не испытал, никогда не поймет и не поверит. Неревина с племянницей оттого к ней и пришли, что кое-что чувствовали и знали, но и их свидетельство было такого рода, что для большинства трезвомыслящих людей никак не подойдет. Однако для Герды оно оказалось весьма своевременным и крайне важным, а то она, грешным делом, начала уже, было, в себе сомневаться. А уж когда на следующий день под ее руку попросились Сигрид Норнан с мужем и семью его побратимами-викингами, Герда и вовсе уверилась в том, что страхи ее не напрасны. Что-то грядет, но что именно, покажет только время.
Глава 5. Соломенная вдова
1.
Тревога не уходила, но дни проходили за днями - пять красивых зимних дней, - и ничего не происходило. Иван посмеивался:
– Ну, что, убедились, принцесса, что тревожиться не о чем?
И в самом деле, о чем беспокоиться, если каждый день, то бал, то взятие снежного городка, соколиная охота или пир в тереме у одного из князей Гардарики или новгородских бояр. Один длинный праздник - предсвадебные гуляния, - прерывавшийся только на ночь, когда Иван и Герда оставались наедине и могли наконец дать выход собственной страсти. И той ночью все было, как во все предыдущие: вернулись из кремля затемно, вскоре оказались в постели, заснули, утомившись... А потом в сон Герды с диким воплем ворвалась Другая Она:
– Просыпайся, дура! Собственную смерть проспишь!
Герда проснулась. Рывком села в постели, сбрасывая с себя остатки сонной одури. Сориентировалась, - на дворе глухая ночь, - и, не задумываясь, бросила "невод". Заклинание, заученное наизусть и доведенное, имея в виду скорость и точность произношения, до полного автоматизма, сорвалось с губ, казалось, само собой и полетело, разворачиваясь на ходу в огромную сеть. Мгновение, другое, и вот перед Гердой начала открываться картина происходящего. Пустынные ночные улицы, спящие дома... Нигде и ничего... Но отчего, тогда заходятся в бешеном лае дворовые псы? Герда внимательнее "всмотрелась" в покрытые снегом пространства
– идут через весь Наревский конец от открытых ворот в Приречной башне острога до самого кремля.
– Иван!
– крикнула Герда, вскакивая с кровати.
– Просыпайся, Иван! Враг у ворот!
– Что?
– вскинулся спросонья князь Иван.
– Что ты творишь!
Обычно он спал очень крепко, особенно после того, как занимался с ней любовью. И это было просто чудом, что он проснулся так быстро. Впрочем, - но об этом Герда подумала чуть позже, - возможно, она усилила свой призыв довольно чувствительным "посылом", а настоящий энергичный "посыл", тем более, если его отправила огненная колдунья, способен поднять даже мертвого. Ненадолго и совсем не так, как это делают некроманты, но в достаточной мере зрелищно.
– Просыпайся, Иван!
– повторила она, набрасывая шлафрок прямо на голое тело.
– Поднимай тревогу! Кто-то открыл ворота в проездной башне близ Волхова. Враги идут к детинцу!
– Герда, что ты несешь?..
Но договорить ему Герда не позволила. У них не было времени на пререкания.
– Не хочешь не надо!
– отрезала она, наполняясь злым раздражением.
– Дрыхни, если лень встать! Я сама подниму людей!
Так случалось с ней и прежде. Тогда, например, когда спасала Каро от убийц, подосланных женой императора. Комплекс героя - так по итогам своих безумств она называла это состояние. Впрочем, понимание всегда приходило к Герде задним числом, и, оглядываясь назад, она с удивлением обнаруживала совсем другую, непривычную себя на месте себя обычной. Однако сейчас время для рефлексий еще не наступило, и Герда действовала так, как действовала всегда, когда это было нужно.
Оставив Ивана в опочивальне, она схватила с прикроватной полки серебряный колокольчик и выскочила в коридор. Слуги всполошились довольно быстро. Она и до горницы своей еще не добралась, а на звук колокольчика прибежали уже служанка и слуга.
– Беги вниз!
– крикнула Герда слуге, притормозив у двери в свои апартаменты.
– Скажи охране, я приказала поднимать всех, способных носить оружие. В городе враги! Двери на запор, и пусть пошлют голубей в детинец, на княжеский двор и в Юрьев монастырь! Беги!
– Ты со мной!
– оглянулась на служанку.
– Поможешь одеться!
Уже вбежав в комнату, сообразила, что варяжскую колдунью и двух новгородских ведьм она может разбудить "посылом". Эти женщины все поймут и без объяснений. Они и сами настороже.
– Подожди!
– остановила она служанку и, сосредоточившись, "позвала" сначала Неревину, затем Сигрид Норман и в довершение попробовала "докричаться" до Юэля, который как раз этой ночью "дежурил" по их маленькому отряду, разместившемуся в левом крыле подворья. Получилось у нее или нет, Герда не знала, но большего сейчас сделать все равно не могла. Сбросила шлафрок и, открыв сундук, вытащила подготовленный на такой как раз случай портплед. В нем, к слову, и нижнее белье было приготовлено, и поддевка под сверский костюм.
– Помогай!
Пока одевалась, хоромы начали оживать. Послышались возбужденные голоса, захлопали двери, раздались поспешные шаги. А когда напяливала кольчугу, кто-то с силой бухнул кулаком в дверь:
– Принцесса!
– проорал из коридора Юэль Брух.
– Я здесь!
– Входи!
– разрешила Герда, поводя плечами под тяжестью легшего на них металла.
– Ну, что там?
– оглянулась на успевшего облачиться в боевую броню великана, впрочем, возможно, он так и спал - во всеоружии, - с него станется.