Голубка
Шрифт:
Свекровь, довольная произведенным впечатлением, сложила руки под грудью.
— И мне нашила сорочек! На несколько лет теперь хватит!
Свекровь не замечала, что сноха от ее похвал совсем засмущалась, нашла предлог и убежала в дом.
— Она нам как родная сразу стала! — не унималась свекровь. — Вот душой не покривлю, ежели скажу: вторая дочь у меня. И я довольна Сережиным выбором!
Гости зашумели, подвыпивший сосед предложил тост за молодых. Мужчины интересовались службой земляка. Вопросы так и сыпались на Сергея.
— Вот
— Капитан-лейтенант.
— А должность у тебя какая?
— Штурман.
— О-о… Ну а в перспективе? Перспектива-то роста есть у тебя? — допытывались дотошные односельчане.
— Конечно. Вот после отпуска отправляюсь на повышение.
— Далеко?
— Под Владивосток.
За столом ахнули. Мать, услышав такое, зашмыгала носом, вышла из-за стола. Отец цыкнул на нее:
— Не разводи сырость, мать! Сыном гордиться надо, а не слезы лить. И радоваться, что страна у нас большая, а не крошечная, как у некоторых. Неделю ехать, чтобы до края добраться…
Мать только рукой махнула и посеменила в дом. Ирина видела это и отпрянула от окна.
Малыши спали. Они вообще прекрасно вели себя в этом доме, словно почувствовав надежность стен родового гнезда.
В окно долетали обрывки разговора.
— Что ж, там лучше, чем в Мурманске?
— Корабль серьезней, ответственности больше. Ну и должность соответственно.
Ирина все это слышала, но ничего в этом не понимала. Больше всего она боялась, что произойдет что-то такое, что обман раскроется. Как она тогда посмотрит в глаза женщине, которую называет мамой?
— Иринк, — позвали ее из соседней комнаты, и она поспешно вышла. Свекровь стояла у стола в комнате Зои и вглядывалась в висевшую на стене географическую карту.
— Ты глянь-ка, Иринк, куда вас занесло!
Иринка нашла на карте Владивосток. Трудно было представить то расстояние, которое отделяло Смоленск от Владивостока.
— Чего ж он согласился так далеко? — беспомощно оглядываясь на Ирину, едва не плача, вопрошала женщина. — Нельзя было поближе, что ли, попроситься? Ведь у вас детки малые…
Иринка не знала, что и сказать. Для нее самой это было так неожиданно. Она поняла одно: подходит момент, когда родители должны узнать правду. Ведь не может Сергей везти детей на край земли. Скорее всего он намеревался оставить их здесь, в деревне. Выходит, она только внесла путаницу в его планы…
— Или Сереженьке не понравился Мурманск-то? — предположила мать. — Или, может, по службе неприятность какая?
— Нет, ну что вы, мама! — с готовностью возразила Ирина. — Вы же слышали, Сережа говорил — на повышение, значит, хорошо служил.
— А тебе самой-то… охота разве в такую даль, дочка? — с недоверием взглянула на нее мать.
У Ирины заныло сердце. Как хотелось крепко обнять эту женщину и сказать, что, конечно, она не хочет никуда уезжать, когда только обрела семью!
— Мам,
Женщины метнулись на кухню. Вода из кастрюли действительно успела выкипеть, нижние картофелины пригорели. Выложив спасенную картошку на блюдо, женщины отправились к гостям.
Место Ирины за столом уже было занято. Рядом с Сергеем сидела та самая бойкая девица, которая приставала к Ирине с вопросами.
— Ну, Надежда не теряется! — прокомментировала мать. — Сейчас я ей скажу…
— Нет, что вы! Не надо! — возразила Ирина. — Пусть разговаривают. Я пока тарелки помою.
— Да это одноклассница Сережина. Любопытная, страсть. Не отвяжется.
Мать покачала головой, глядя, как Надежда льнет к Сергею. Ирина сделала вид, что ничего не замечает. Она улыбалась всем, собирая со столов грязную посуду. Она, конечно же, не могла слышать разговор, что происходил между Сергеем и его бывшей одноклассницей, Надеждой. Зато его хорошо слышала Зоя, сидевшая по другую руку от Сергея.
— Вот смотрю я на тебя, Сереженька, — пела Надежда, заглядывая парню в лицо. — И жена у тебя молодая, и деток двое… а глаза-то грустные… Что-то у тебя неладно, Сережа.
— Не выдумывай зря, Надя. Все у меня отлично.
— Кому врешь-то? — усмехнулась Надежда и повела плечом. — Уж я-то тебя знаю. Или ты забыл, как мы с тобой рассветы встречали у озера?
— Не забыл, — возразил Сергей, прячась за улыбкой. — Только все это для меня так далеко, Наденька… Столько воды утекло!
— Ну уж! А вот у нас тут ничего не меняется. И я не изменилась, Сережа. Или изменилась?
— Внешне-то? Нет, ты все та же, цветешь.
— Цветешь… — передразнила Надежда. — Только вот ты почему-то невесту себе на стороне присмотрел, не дома! Или они там слаще?
Сергей пропустил вопрос мимо ушей. Зоя досадливо заерзала на месте. Ну Надька, бессовестная! Но одноклассница брата не хотела уняться:
— Вот гляжу я на нее — ведь ничего особенного… Сказать, что красавица? Так ведь не краше наших, деревенских.
— Ты, Надежда, ври, да не завирайся, — встряла Зоя. — Сережа женат, и нечего к нему липнуть!
Сергей рассмеялся. Сестра всегда отличалась тем, что умела сказать в глаза все, что угодно. Без обиняков.
Надежда фыркнула. В это время баянист Андрей растянул меха своего баяна. Надежда вскочила.
— Андрюша, давай частушки!
Надежда, тряхнув волосами, вышла в круг. Пела она с вызовом, то и дело бросая взгляды в сторону Сергея.
И на юбке кружева, и под юбкой кружева Неужели я не буду офицерская жена?— Вот выставляется! — недовольно проворчала Зоя. И вдруг ей в голову пришла идея.