Голубой горизонт
Шрифт:
– Кадем! – наконец понял Том. Он сбежал по трапу на нижнюю палубу. Запертый в деревянной клетке, которую соорудили для него плотники, Кадем свернувшись спал на соломенном тюфяке. Его цепи были надежно прикреплены к кольцам в палубе. Том схватил за край одеяло, с ног до головы закрывавшее пленника, отбросил его в сторону и пнул лежавший под одеялом манекен. Он был искусно сооружен из двух набитых паклей мешков, связанных короткими кусками старой веревки, и напоминал под одеялом очертания человеческого тела.
Корабль быстро обыскали с кормы до носа. Том и Дориан
– Нет еще троих, – доложил пристыженный Батула.
– Кого? – спросил Дориан.
Батула с трудом собрался с силами для ответа:
– Рашида, Пинны и Хаббана, – хрипло сказал он, – тех самых, кому я поручил его охранять.
Том изменил курс и сблизился с «Местью». Он через рупор окликнул Мансура, который командовал вторым кораблем. Корабли повернули и опять направились в лагуну. Но теперь ветер, который помогал им отойти, мешал войти в проход. Несколько дней они маневрировали у входа. А когда Том раздраженно приказывал войти в пролив, дважды едва не налетали на рифы.
Только через шесть дней после отплытия они снова бросили якорь в лагуне. С самого отплытия шли сильные дожди, и, сойдя на берег, они не увидели ни следа беглецов: все было смыто.
– Но они могли пойти только в одном направлении. – Том показал вверх по долине. – Они опередили нас почти на девять дней. Если мы хотим догнать их, выступать нужно немедленно.
Он приказал Батуле и Кумре проверить содержимое оружейных ящиков и арсеналов. Капитаны сконфуженно доложили, что не хватает четырех мушкетов, стольких же абордажных сабель, мешков с пулями и фляжек с порохом. Том не стал бранить капитанов: они и так были достаточно пристыжены.
Дориан яростно заспорил, когда Том доказывал, что он должен остаться – присматривать за кораблями и Сарой, пока остальные преследуют беглецов. В конце концов Сара убедила его, что он еще недостаточно окреп для вылазки, которая потребует тяжелых переходов и еще более тяжелых схваток. Том взял с собой десять лучших моряков, тех, кто был особенно искусен в обращении с мушкетом, саблей и пистолетом.
Через час после того, как ступили на сушу, все было готово. Том поцеловал Сару, и отряд направился в глубину местности. Во главе вооруженных моряков шли Том и Мансур.
– Хотел бы я, чтобы с нами был маленький Баккат, – говорил Том. – Он пошел бы по их следу, даже если бы у них выросли крылья и они полетели бы на высоте десять футов над землей.
– Ты знаменитый охотник на слонов, дядя Том. Я с детства слышал твои рассказы.
– Ну, это было годы назад, – Том печально улыбнулся, – и не нужно запоминать все, что я говорю. Хвастовство подобно долгам и возлюбленным молодости: оно часто возвращается и преследует того, кто хвастал.
На третий день в полдень они остановились на вершине горного хребта, который непрерывной стеной уходил на север и на юг. Склоны под ними были покрыты зарослями лилового вереска. Это была линия разлома между прибрежной литоралью и внутренним плато континентального щита. За ними до самого океана зеленым ковром тянулся
– Люди, которых мы преследуем, могли пойти в любую сторону, но их следы стерты стадами, – сказал Том Мансуру. – И все же я сомневаюсь, что они направились в эту бескрайнюю пустыню. У Кадема хватит здравого смысла поискать человеческое жилище.
– Капская колония?
Мансур посмотрел на юг.
– Скорее арабские крепости на Берегу Лихорадок или на португальской территории в Мозамбике.
– Земля так велика, – нахмурился Мансур. – Они могли пойти куда угодно.
– Подождем возвращения охотников, прежде чем решать, что делать дальше.
Том послал на юг и на север своих лучших людей с приказом искать след Кадема. Он не стал говорить Мансуру, но понимал, что шансы отыскать этот след ничтожны. Кадем слишком сильно их опередил, а земля, как заметил Мансур, велика.
Том выбрал местом встречи с разведчиками холм, похожий на надвинутую шляпу, видный с любого направления за двадцать лиг. Лагерь разбили на южном склоне этого холма, на самом краю леса, и ночью один за другим возвращались разведчики. Никто не видел человеческого следа.
– Они ушли, парень, – сказал Том племяннику. – Думаю, нам остается только вернуться на корабли. Но я хотел бы выслушать твое мнение. Твой долг перед матерью должен подсказать, что нам делать дальше.
– Кадем был просто исполнителем, – ответил Мансур. – Я скорее должен отомстить его хозяину Заяну аль-Дину. Согласен, дядя Том. В погоне толка нет. Лучше потратить силы на что-нибудь другое.
– Подумай еще вот о чем, парень. Кадем направится прямо к своему хозяину, как голубь на насест. Когда найдем Заяна, Кадем, если его раньше не сожрут львы, будет рядом.
Лицо Мансура прояснилось, плечи распрямились.
– Во имя Господа, дядя, я об этом не подумал! Конечно, ты прав. Нет, Кадем не погибнет в глуши: звериная цепкость и фанатичная вера помогут ему выжить. Я уверен, мы с ним еще встретимся. Он не уйдет от моей мести. Давай быстрей вернемся к кораблям.
Сара оставила свою крошечную каюту на «Духе» еще до рассвета. Потом, как ежедневно с ухода Тома, отправилась на берег и поднялась на холм над лагуной. Там она ждала возвращения мужа. Она издалека узнала его высокую прямую фигуру во главе отряда и раскачивающуюся походку. Глаза ее наполнились слезами радости и облегчения.
– Слава тебе, Господи, ты услышал мои молитвы! – вслух воскликнула она и побежала вниз по склону прямо в объятия Тома.
– Я так тревожилась, что ты опять попадешь в неприятности, Том Кортни. Ведь я не могла приглядывать за тобой.
– Как ни жаль, но у меня не было шансов нажить неприятности, – ответил Том, крепко обнимая ее. Он взглянул на Мансура. – Ты проворней меня, парень. Беги вперед и предупреди отца, что мы возвращаемся; пусть будут готовы отплыть, сразу как я ступлю на палубу.