Голубой молоточек
Шрифт:
— Я вас понимаю, мисс, сам работал всю ночь.
Она недоверчиво глянула на меня.
— А что вы делали?
— Я детектив. Не могу ли я войти и минутку поговорить с вами, мисс...
— Миссис. Миссис Хольман, — вздохнув, она сняла цепочку. — Только побыстрее, мистер.
Мы прислонились к стене в темном холле. Стоны и вздохи пациентов и редкие отголоски шума автострады составляли странный аккомпанемент, дополняющий музыку раннего утра. Лицо девушки сливалось с темнотой, и глаза ее казались блестящими глазами самой ночи.
— Что
— Почему миссис Джонсон пошла домой?
— Ей позвонил Фред, это ее сын. Сказал, что старик снова бушует. Он жуткий пьяница, и только она может с ним справиться, когда он в таком состоянии. Ну, она взяла такси и поехала домой. Я не в обиде на нее за это, в конце концов, должна же она была что-то сделать... — она глубоко вздохнула, и я ощутил в темноте тепло ее дыхания. — Мне бы не хотелось причинить миссис Джонсон неприятности, у нас тоже в семье есть алкоголики...
— Вы когда-нибудь бывали у них дома?
— Нет, — отрезала она. — Если у вас больше нет вопросов, то жаль времени.
— Еще несколько найдется. Понимаете, это очень важно... вопрос жизни и смерти...
— Чьей жизни? — спросила она. — Чьей смерти?
— Одной женщины по имени Бетти Сиддон. Она работает в редакции местной газеты.
Я услыхал, ее глубокий вдох.
— Вы когда-нибудь слышали это имя?
— Да, слышала. Она звонила из редакции в самом начале моего дежурства, хотела узнать, есть ли у нас пациентка по имени Милдред Мид. Я ей сказала, что такая женщина некоторое время у нас была, но уехала, захотела самостоятельности и сняла домик в Магнолия-Корт. Собственно, миссис Мид поселилась у нас по знакомству с миссис Джонсон...
— Что их связывало?
— Они родственницы.
— Каким образом?
— Этого они мне не объясняли.
— А миссис Джонсон знала о звонке мисс Сиддон?
— Нет, я не хотела ее тревожить. Когда миссис Мид съехала от нас, она была очень недовольна, можно сказать, расценила это как неуважение к себе. Они тогда страшно поругались, честно говоря, чуть не дошло до драки. Если хотите знать мое мнение, обе они легко выходят из себя.
Ее красноречие показалось мне несколько искусственным, создавалось впечатление, что она создает дымовую завесу из слов между мною и необходимой мне информацией.
— Мисс Сиддон была здесь сегодня вечером?
— Нет, — ответ прозвучал решительно, но глаза ее метнулись в сторону, словно движимые скрытой в них мыслью.
— Если она была здесь, убедительно прошу вас сказать мне об этом. Ей может угрожать серьезная опасность.
— Мне очень жаль, но я ее не видела.
— Это истинная правда, миссис Хольман?
— Да слезьте вы с моей души! — неожиданно взорвалась она. — Мне очень жаль, что происходит что-то плохое и что ваша подруга попала в переплет. Но это не моя вина! Может, вам и нечего делать, но меня ждет работа!
Глава 37
Высокий
Мне хотелось заорать на этот дом, как это делал Джерард Джонсон. Не начинаю ли я, как и он, понемногу свихиваться? Прислонившись к стене, я оглядел спокойную улицу, она была абсолютно пуста, так как свою машину я оставил за углом. Над кронами оливковых деревьев забрезжил бледный свет, постепенно разливающийся по небу.
Утренний холод пробрал меня до костей. Пробудившись от летаргии, я принялся так колотить в дверь, что содрал кожу на пальцах и стоял в темноте посасывая ссадины.
Из-за двери раздался голос Джерарда Джонсона:
— Кто там?
— Арчер. Откройте.
— Я не могу. Она ушла и заперла меня на ключ! — хрипло заскулил он.
— Куда она ушла?
— Наверное, в «Ла Палома»... в этот приют. У нее ночное дежурство.
— Я только что оттуда. Миссис Джонсон уже во второй раз оставила свою работу.
— Она не должна делать этого, потеряет и это место! Мы по миру пойдем! Что с нами будет?!
— Где Фред?
— Не знаю.
Мне хотелось задать ему еще много вопросов касаемо его жены и пропавшей картины, но идиотские ответы отбили у меня охоту спрашивать. Я пожелал ему через дверь спокойной ночи и отправился в полицейский участок. Маккендрик был у себя и выглядел точно так же, как семь или восемь часов назад. Под глазами у него набрякли синяки, но взгляд был внимательным и острым, а щеки свежевыбриты.
— Кажется, вы не выспались, — заявил он.
— Я вовсе не ложился, пытался найти Бетти Сиддон.
Маккендрик так глубоко вздохнул, что даже кресло под ним жалобно заскрипело.
— Ну что вы так волнуетесь из-за этого? Не можем же мы двадцать четыре часа в сутки следить за каждым шагом каждого репортера в городе!
— Я знаю, но это особый случай. Мне кажется, стоит обыскать дом Джонсонов. — У вас есть какие-то основания утверждать, что мисс Сиддон находится там?
— Ничего конкретного. Но есть вероятность, даже подозрение, что именно там находится украденная картина. Она уже бывала в руках миссис Джонсон и в руках ее сына Фреда.
Я напомнил Маккендрику все, что было нам известно: что Фред Джонсон украл или взял картину из дома Баймееров и что она была украдена из музея или, если верить более ранней версии Фреда, — из дома Джонсонов. К этому я прибавил информацию Джесси Гейбл, что изначально Витмор купил эту картину у миссис Джонсон.
— Все это весьма интересно, — равнодушно протянул Маккендрик, — но сейчас у меня нет времени на поиски мисс Сиддон. И нет времени заниматься поисками пропавшей украденной или потерянной картины, к тому же, скорей всего, не имеющей особой цены.