Голубя тебе на грудь
Шрифт:
– Причина, по которой я нахожусь в розыске, - представил бард окимму.
– Оружие, убивающее всё живое в радиусе шестидесяти трех шагов. У того парня было такое же.
– Гораздо хуже, - немного раздраженно поправил оружейник. Слова музыканта ущемляли его профессиональную гордость.
– Не сравнивай пятилетку и первую.
– Их производство и распространение находятся под строгим контролем, и я не имею права ей владеть, - лютня исчезла.
– Потому тот факт, что она у меня есть - большой секрет.
Заметив, что Триша недоуменно его разглядывала,
– Здесь, - пояснил он.
– Эта штука внедрена в мое тело. Избавиться от нее можно, лишь отрезав мне руку.
– Ну и зачем тебе это было нужно?
– судя по взгляду и голосу, девушке с большим трудом удавалось заставить себя поверить в услышанное.
– Так сложились обстоятельства, - бард помрачнел.
– Под угрозой была моя жизнь, я не знал о последствиях и всё такое.
– Можно посмотреть?
– Триша протянула к музыканту раскрытую руку.
Чуть поколебавшись, тот снова активировал окимму. Передал ее девушке.
– А другой человек может ей воспользоваться?
– поинтересовалась та, осторожно разглядывая лютню.
– Нет, - Айрел уже как-то думал над этим и приставал к салуму с расспросами.
– В чужих руках не работает. Потому можешь не бояться прикасаться к струнам: ничего не будет. К тому же, попробуй отойти к стене.
Девушка послушно встала и сделала несколько шагов. Уже на четвертом инструмент рассыпался песком и растворился в воздухе. Триша испуганно обернулась. Лютня снова была в руках у барда.
– Невозможно украсть или потерять, - пояснил он.
– Не существует уже на таком расстоянии от меня, сразу возвращается назад.
– Ого, - мошенница поймала себя на мысли, что уже почти перестала удивляться. Села обратно.
– Знаете, что сейчас важно?
– вдруг вклинился в разговор Кеане.
– То, что граф Фауэл только что лишился своей единственной окиммы. Для него это значит, во-первых, потерю больших денег, во-вторых, необходимость не известно сколько ждать, прежде чем ему дадут новую. Что-то мне подсказывает, он нас истово возненавидит, когда узнает о случившемся.
Айрел нахмурился. Поймав себя на том, что едва не начал в задумчивости перебирать струны, убрал лютню от греха подальше. Зарылся пальцами в волосы.
Триша хоть и не совсем понимала, что к чему, уловила общую суть и тоже помрачнела. Только графа во врагах им не хватало.
– Слушай, - окликнул бард оружейника.
– За какие-то заслуги перед королем его же могут наградить вне очереди, да? Например, за увеличение территории страны.
– Ну, - отозвался тот, чуть помолчав.
– В теории, конечно, да. Однако фактически это полностью зависит от его величества. Как уж тому захочется.
– Во всяком случае, вероятность подобного велика?
– Безусловно.
– Чудно, - разом расслабился Айрел. Заложил руки за голову.
– Теперь осталось как-то донести до графа мысль, что моя коронация в его кровных интересах. Пусть ненавидит, сколько хочет - главное, чтоб помогал
Спустя пару часов настойчивых расспросов, Триша знала об окиммах примерно столько же, сколько и бард. Она выяснила, что лютню создал Кеане, что в ближайшее время повторить содеянное он не сможет, что знаком с описаниями чуть ли не всех существующих оружий и осведомлен, кому оные принадлежат. Единственное, что мужчина предпочел утаить, так это то, как и из чего они изготавливались. Также не было названо слово "салум". Айрел счел, что, возможно, спутника огорчила реакция девушки на его манипуляции с трупом, и он не хотел пугать ее еще больше - после ночных событий та явно старалась держаться от него на расстоянии. Впрочем, за соответствие своей догадки истине он поручиться не мог - оружейник расстроенным ну никак не выглядел.
Ближе к полудню явился слуга виконта Гармангахиса, сообщивший, что его господин желает отобедать с "его высочеством".
Дайтон Валфрид выбрал старейший ресторан Вельбры, по легенде основанный чуть ли не одновременно с самими городом. Когда Айрел с Кеане подошли к назначенному времени, он уже был на месте, неспешно заканчивал мясной салат.
– Здесь прекрасная кухня, - сказал он вместо приветствия, когда мужчин провели в небольшую комнатку, рассчитанную на один стол и обставленную с особой роскошью.
– Советую попробовать дичь под ягодным соусом.
Бард тоже решил не утруждать себя хорошими манерами - княжич он или кто? Невозмутимо прошествовал к столу, выдвинул резной антикварный стул с мягкой обивкой, небрежно сел и принялся сосредоточенно изучать меню. Салум со скучающим видом прислонился к стене у входа. Роль телохранителя начинала его утомлять.
– Сегодня вы без своей очаровательной спутницы, - заметил дворянин, утирая губы накрахмаленной салфеткой.
– Ваше приглашение ее не упоминало, потому я счел, что предназначалось оно мне одному, - музыкант бросил на собеседника короткий взгляд и снова углубился в изучение предлагаемых в заведении блюд.
– Что не помешало вам привести с собой телохранителя, - лорд Дайтон посмотрел на Кеане.
– Этой ночью на меня было совершено покушение, - будничным тоном сообщил Айрел, переворачивая страницу.
– Потому я оправданно опасаюсь оставаться без охраны.
– Какой кошмар, - виконт даже не попытался изобразить сочувствие или удивление.
– Надеюсь, вы не пострадали?
– Лишь небольшая царапина. Ничего серьезного.
– Ну, слава Давиане.
– Слава моему телохранителю, - отозвался бард, читая названия супов и закусок.
– Я жив исключительно благодаря его расторопности.
Лорд Дайтон снова поглядел на Кеане, на этот раз с куда большим интересом.
– И как? Негодяя удалось повязать?
– правитель Гармангахиса взял со стола небольшой колокольчик и позвонил.
– Негодяя удалось убить, - Айрел отложил меню в сторону.
Раскрылась дверь и вошла пара официантов. Пока один сервировал перед виконтом смену блюд, второй слушал заказ барда. Оба удалились.