«Голубые Орхидеи»

Фэнтон Джулия

— Я могу, — сказала она, сверкнув своими голубыми глазами. — И… я могу делать очень много других вещей тоже.

Черт побери, какая сексапильная девчонка! И жила в Амстердаме, где царит такая ничем не сдерживаемая свобода.

— Послушайте, — предложил он, — я обычно не поступаю так с новичками, но как насчет того, чтобы пообедать завтра вечером? Мы тогда сможем поговорить поподробнее, ну, о сценарии, а затем и о других вещах.

Она с готовностью кивнула. И Конн почувствовал дрожь волнения. Она может составить приятную перемену настойчивой Рейвен.

—

Еще, — настаивала этой ночью его любовница, извиваясь под ним. Ее черные волосы, увлажнившиеся от пота, разметались по подушке. — Еще, Конн! Энергичнее!

«Штучка» Рейвен издавала приказы. Он старался изо всех сил, но немного размяк после первого оргазма несколько минут назад. Извинившись, он отодвинулся и протянул руку за зеркалом, которое положил на прикроватный столик. Отсыпав две небольшие порции белого порошка, он свернул стодолларовую банкноту в трубочку и вдохнул кокаин, ожидая первой сладкой волны.

— Что, он у тебя снова не поднимается без этого? — спросила Рейвен.

— Я принял немного кокаина, и ты из этого извлечешь выгоду, — сказал он ей, приводя себя в состояние боевой готовности. — Во всяком случае, ты сама продала его мне, помнишь?

Они вернулись к прежнему занятию, и на этот раз Конн с легкостью доставил Рейвен еще несколько оргазмов, с удовольствием слушая, как ее громкие крики эхом отдавались в комнате.

— Эй, — резко окликнула Рейвен, — ты думаешь о ком-то другом, не так ли? Я вижу.

— Нет, — солгал он.

— Ты мой. Ты принадлежишь Рейвен… ты маленький медвежонок Рейвен, — ворковала она, одеваясь. Она была высокой брюнеткой, которая говорила всем, будто ей тридцать восемь, это означало, что ей, по крайней мере, сорок четыре, но она обладала стройным, изящным телом и была потрясающей в постели.

Конн смотрел на нее. Это ее замечание… Рейвен становится слишком властной. Может, она преследует какую-то цель. Конечно… он перестал об этом думать. Если он бросит ее, то у кого будет покупать кокаин?

За обедом у Джимми на углу Морено-драйв и бульвара Санта-Моника Орхидея едва могла сдержать волнение. Через два столика от нее актриса Тери Гарр обедала с Эйми Хекерлинг, писательницей и режиссером, которая сама выглядела как кинозвезда.

Все проходило именно так, как она хотела, начиная с восхитительного coq du vin [17] с duxelles [18] , кончая внимательным мужчиной, который велел ей называть его Конном и с интересом слушал ее рассказы о «Голубых Орхидеях».

17

Петух в вине (франц.).

18

Блюдо из грибов.

Наконец, не в состоянии больше выносить неизвестность, она собрала все свое мужество и задала Конну мучивший ее

в последние двадцать четыре часа вопрос.

— Что вы думаете о моем сценарии?

— Он замечательный.

— Боже, Боже, Боже, — выдохнула она.

— Это великолепно, сказочно, сенсационно! Что я еще могу добавить? — сказал Конн, наслаждаясь ее непосредственной радостью. — Фабула фантастическая, и я намерен собрать всю команду для твоего сценария — от режиссера до главных исполнителей. Мы запустим его в работу, Орхидея. Я уже отдал распоряжение моей секретарше напечатать контракт.

Она изумленно смотрела на него, ошеломленная и ослепленная, а Конн щелкнул пальцами, подзывая официанта, и тот поспешно подошел.

— Шампанского, — приказал он. — Cristal. Опразднуем?

Когда они распили бутылку и встали, чтобы уйти, Орхидея ощущала приятное головокружение, давно уже ей не было так хорошо. «Наконец-то!» — торжествующе думала она. Наконец-то она снова чем-то займется.

— Не хочешь ли заехать ко мне пропустить по стаканчику на ночь? — пригласил Конн, когда они сели в его белый «корниш».

— Хочу ли я?! — она ни секунды не сомневалась. Он был старше ее обычных любовников и кроме того… если ей придется с кем-то спать, чтобы найти свой путь к вершине, она сделает это. И это будет небольшая и недорогая цена за то, чего она хочет.

ГЛАВА 17

Спальня Конна Дэнсона представляла собой фантазию Хью Хефнера. Орхидея, вбежав туда, вскрикнула от удовольствия, она пристально рассматривала огромную кровать с пологом на четырех столбиках и с зеркалами, матрацем из синтетической пленки, наполненным водой, массивную стереосистему «Бэнг и Олуфсен», широкоэкранный телевизор и собрание из сотен порнографических видеофильмов. Ковры из овчины, небрежно раскинутые перед большим камином, огромная, увешанная зеркалами ванная была оборудована «Джакузи». Здесь выстроились в ряд шкафы, где разместилась коллекция сексуальных игрушек.

— Я никогда в жизни не видела столько вибраторов! — воскликнула Орхидея, перебирая набор действующих на батарейках искусственных пенисов всех форм и размеров, массажеры и даже вибратор «бабочку».

— Хочешь попробовать некоторые из них? — усмехаясь, спросил Конн.

— Конечно, — она потянулась к нему и принялась ласкать его сквозь одежду, массируя ему ягодицы своими сильными твердыми пальцами.

Конн неохотно отодвинулся. Девчонка — просто фейерверк, и он не хотел все испортить, проявив себя импотентом.

— Подожди секунду, милочка. У меня есть нечто, что действительно вознесет нас до небес. Сделаем по паре затяжек, прежде чем начать.

— Гм, — Орхидея посмотрела на маленький пластиковый пакет, наполненный белым порошком. — Я нюхала кокаин, но теперь перестала. Сейчас я в норме.

— О, всего лишь одну затяжку, — настаивал Конн. — Все станет намного лучше.

Она нахмурилась:

— Я провела целый год в Амстердаме, где веселилась до безумия, но теперь, вернувшись в Лос-Анджелес, не хочу больше иметь дело с этой дрянью.