Гончаров и стервятники

Петров Михаил

Он кивнул, подозрительно оглядывая каждого из присутствующих. Потом молча кивнул еще раз.

– Так вот, перво-наперво вы сейчас из окошка кухни отошлете своих "былинных богатырей" восвояси.

Он отрицательно затряс головой:

– Чтобы здесь со мной что-нибудь сотворили? Мерзавцы, не купите.

– Купим, и еще как, дорогой ты наш Князюшка, не особенно чисто и даже, можно сказать, грязно, но купим. Могу рассказать как. Хотите? А дело выглядело так.

Сегодня после телефонного звонка Бориса вы узнаете, что найдены золотые монеты, которые вы уперли в день похорон вместе с тайником. В недоумении вы звоните Глебу Андреевичу

Чистову, и он вам объясняет суть дела. Вы в шоке, проверяете стыренные вами монеты и после диагноза специалиста узнаете, что они фальшивые. Тогда вы решаете вновь подменить тайники, но теперь уже, как вам кажется, наверняка. Отвлекаясь, скажу вам, что там тоже фальшивка. Но вернемся к вашим баранам.

Час назад вы являетесь сюда и открываете бутылку с хлороформом или эфиром - точно не назову. Вот эта часть правды, которую вы совершили действительно.

А теперь та часть правды, которую мы предполагаем. Но впоследствии она может перейти в уверенность, если вы, конечно, будете себя плохо вести. Вот она, эта наша правда.

Усыпив хозяев и подменив тайники, не зная, что за вами наблюдают двое - Гончаров и Чистов, вы решаетесь совершить половой акт с хозяйкой дома Ольгой, которая в эту минуту приходила в себя. Ценой насилия и избиения вы совершаете половой акт с совершенно беззащитной женщиной. После чего вы преспокойно, как настоящий садист, отправляетесь в ванную, дабы смыть с себя следы крови вашей жертвы. И вот тут в незапертую в спешке дверь заходим мы с Глебом Андреевичем. Видя такое дело, я тут же хватаю случайно стоящую в передней видеокамеру и начинаю снимать вас. Вас, только что совершившего насилие, потерпевшую со следами крови и вырубленного вами ее несчастного мужа. Это творческая часть. Теперь техническая. Она короткая.

Вас мы вымажем Ольгиной кровью, а Ольгу - вашей спермой. При наличии заключения судмедэкспертизы, документальных съемок и показаний четырех человек, уверяю вас, ограбление с изнасилованием у вас уже в кармане. А с такой статьей да при вашем возрасте в зоне вы протянете совсем-совсем мало.

Князюшку развезло, великолепная волевая челюсть вместе с римским носом отплыла вниз, а я тем временем с удовольствием поставил точку:

– Тем более, Степан Ильич, вымогательством вы занимались давненько, еще когда путем шантажа вам из рук покойного Кротова удалось выудить десяток этих самых червонцев. Так я звоню Артемову?

– Не надо, я отсылаю своих.

– Вот и дело. А мы пока чего-нибудь выпьем. Да к видеокамере там не подходите, я уже все вытащил.

– Отправил, - сообщил он, возвращаясь.
– Тем более, что настоящих "рыжиков" нет. Всех объегорил, старый...
– Он умолк, зыркнув на Бориса.

– А как же все было?
– спросил Борис, все еще не понимая главного: куда делось его "наследство"?

– Ну, история началась опять-таки с Князюшки. После приезда старика из-за границы. Уже тогда он решил, что завладеет всем. Это и предполагал старик. Поэтому устроил спектакль перезахоронения, заранее приготовив фальшивку. Все закончилось бы не так печально, не зайди на огонек Валентинина племянница Ирина. Случайно узнав о существовании этих червонцев, она долго готовилась к преступлению. И в день памяти матери Бориса "актриса" явилась к старику, загримированная под умершую жену. У Кротова случился удар или что-то в этом духе, но он оставался жив. Она прикончила его, стукнув головой о косяк. А чуть раньше на чердаке дружок Ирины убил бомжа, который

стал случайным свидетелем ее театральных приготовлений. Проверив наличие монет в тайнике убитого старика, брать их с собой Ирина не стала, не желая делиться добычей с подельником. Она полагала, что в суматохе похорон или в другую удобную минуту спокойно унесет их. Но тут вышла накладка, потому как в историю вмешиваетесь вы.
– Я повернулся к ошарашенному всем услышанным Князеву.
– Под шумок первого прощания вы подменили Маркса, но не позаботились начинить томик хотя бы фальшивыми монетами.

Думая, что кражу совершила находившаяся в доме Валентина, преступники пытками принуждают ее к ложному признанию, после чего и убивают. Получив неверную информацию, из которой следовало, что деньги запрятаны все-таки в доме Кротова, убийцы в отсутствие хозяев проникают сюда вновь, но, разворотив всю стену, естественно, ничего не находят. На свою беду об их проникновении узнает Эдуард Константинов; пытаясь пресечь их действия, он нарывается на зверскую расправу. Ирина понимает, что информация, полученная от тетки под пытками, оказалась ложной. Уже в полубреду она действует дальше.

У нее теперь остается два возможных варианта получить золото. Она считает, что похитить его могли двое - это или Чистов, или Князев. Начинает она с первого, ну а дальше вы знаете. Вот и все.

– Все? А где деньги? Настоящие деньги?
– подал голос Князев, который сбит с толку хитроумным шагом мертвого товарища.

– Не знаю, - отвечаю я, с бесстрастным видом наполняя рюмку "кристально чистой водкой".

– Жаль. Да, Кротов всегда любил до последнего оставлять на руках сильный козырь. Ну я, пожалуй, пойду. Гончаров, вы видеозапись-то отдайте.

– Нет, Князев, я тоже люблю оставлять за собой прикрытый тыл. А эта видеозапись гарантирует нашу безопасность. Идите. Пока молчите вы - молчим и мы.

Нас осталось четверо. Я предложил выпить за старика Кротова.

– Умницей все же оказался покойник, - выпив поминальную, заключил Чистов.

– Этого у него не отнимешь.
– Борис вздохнул.
– Жаль только, бабки растряс.

Я стоял, облокотившись на пианино, держа свою рюмку.

– Да, веселый старик, настоящий сказочник. Андерсен прямо.
– С этими словами я, глотнув водки и неловко качнувшись, толкнул стоящую на фортепьяно бульдожину. Копилка грохнулась на пол.

Она брызнула осколками, выродив из своего собачьего нутра множество самых разных монет. Вот и пришел ее час.

* * *

Мне сразу захотелось спать, потому что я устал, а все остальное было неинтересно. Утонув в кресле, я наслаждался покоем, бродившей во мне хмельной волной и языческим поклонением мне, такому храброму и прозорливому. Первым заговорил Чистов:

– А как вы?.. Как вам?..

– А вы спросите у Бориса.

Борис беспомощно блеснул очками, дернув своей геологической бородкой.

– Эх, Борис! А я-то думал, что ты догадался, а самый тупой здесь Гончаров Константин Иванович.

Я встал, подвел их к книжному шкафу и молча ткнул пальцем в томик сказок Андерсена, на корешке которого был наклеен красный восклицательный знак.

– Пойдем, Глеб Андреевич, домой, пусть молодые полнее насладятся чудесной сказкой "Огниво". Кстати, Борис, там рукой отца может быть что-нибудь написано. Бывайте здоровы, живите богато.

– Погодите, Константин Иванович, а ваши десять процентов гонорара от найденного?

– Отдашь жене Эдика.