Гончаров смертью не торгует
Шрифт:
– И конечно, со стороны арендодателя он подписан гражданкой Купченко? засмеявшись, спросила я.
– Да, - еще не понимая сути происходящего, ответила товарка по несчастью.
– А что?
– А то, милая, что нас, кажется, бессовестно облапошила эта самая гражданка Купченко. Такой же договор, только на более продолжительное время, мы тоже подписали с ней утром.
– А мы вчера, - приходя в себя, победно заявила она.
– Значит, мы имеем преимущество. Собирайте свои вещи и уходите. А то придет мой Акрам, и тогда здесь начнется погром. Он не любит, когда его обманывают.
– Когда обманывают,
– И выход из создавшегося положения вам и нам надлежит искать в другом месте, а именно - у нашей общей обманщицы. Сейчас мы ей позвоним и все расставим по своим местам.
Какими же наивными мы были. Уже через две фразы, сказанные Сергеем, я окончательно поняла, что мы попались в сети ловкой и безжалостной мошенницы. По указанному ею телефонному номеру проживали какие-то старики, ни сном ни духом не ведавшие, кто такая Роза Николаевна Купченко.
Дальше события развивались почище, чем в соллогубовских водевилях. Поневоле подружившись с Любой - так звали нашу нечаянную соседку, - мы занялись приготовлением ужина, в то время как лишенные комплексов ребятишки затеяли сущий кавардак.
– А вы из каких мест сюда пожаловали?
– открывая консервную банку, спросила я.
– Из Казахстана, - вздохнув, ответила она, - из Шевченко. Все, что нажили, псу под хвост пошло. Ой, кажется, Акрам пришел, - поспешила она на скрежет замка.
В дверь вошел здоровенный усатый детина с выпученными от удивления глазами и двумя огромными сумками в руках.
– Ты кто?
– конкретно спросил он попятившуюся от страха Любу.
– Ты что в моем доме делаешь? Кто тебе позволил?
– Вы хозяин?
– Конечно хозяин, а вы кто?
– Мы ваши квартиранты, - отчаянно ответила я.
– Какой такой квартирант? Я сам квартирант. Заходи, Надари!
– крикнул он кому-то в открытую дверь.
– Понимаешь, чепуха какая-то. Здесь квартиранты живут. Честное слово, ничего не понимаю. Мы квартиранты, а они тут при чем?
Не буду вам пересказывать, какой переполох поднялся, когда до нас дошла истинная суть вещей и анекдотичность ситуации. Суммарно, в общей сложности, негодяйка собрала с нас больше тридцати пяти тысяч, причем усатого она раздела, можно сказать, на моих глазах, денег он лишился совсем недавно. В тот короткий промежуток времени, пока мы с Сергеем ездили за вещами, она умудрилась показать ему квартиру, заключить договор, получить деньги и вручить очередную связку ключей.
Поскольку окна уже чернявились ночью, мы решили все свои претензии отложить до утра и вповалку, кто как мог, устроились на ночлег. Однако солнечное утро ясности и света нам не принесло. В домоуправлении, куда был приписан наш дом, нам заявили, что названная дама по такому адресу не проживает, как никогда и не проживала. А ответственным квартиросъемщиком является некий господин Кудлатый Владимир Алексеевич. Где он находится по сию пору, они, к сожалению, не ведают, так как он им докладываться не обязан. Нам не оставалось ничего иного, как обратиться в милицию. В отделении нас сочувствующе выслушал дежурный и, предложив написать заявления, между прочим заметил, что мы не первые жертвы названной нами пройдохи. На нее у них уже скопилось около десятка заявлений, с той лишь разницей, что там она фигурирует
Что нам оставалось делать? Грузины посокрушались, поматерились, выпили свою чачу и на следующий день сняли себе другой угол, а мы так и продолжали жить вдесятером, моля Бога, чтобы этот самый Кудлатый приехал как можно позднее.
Так продолжалось месяц, а вчера с утра явился нежданный гость, а точнее, хозяин. Из мужиков, кроме деда, никого не было. Еще не разобравшись в сути дела, он начал на нас кричать, требуя немедленно вернуть ему, кроме пианино, стенки и холодильника, еще ковер и телевизор. А после чего пообещал вышвырнуть нас к чертовой матери. Нам стоило большого труда его успокоить и объяснить, что мы такие же жертвы, как и он, только пострадавшие гораздо больше.
Выяснилось, что полтора месяца назад эта самая гражданка Купченко Р. Н. сняла у него квартиру сроком на полгода с помесячной оплатой, о чем свидетельствует договор, оформленный, в отличие от наших, через нотариуса.
Вот и все. Вчера он позволил нам переночевать, а сегодня с самого утра, как и обещал, вышвырнул вон. Его тоже можно понять - влетел мужик капитально. Извините, Константин Иванович, если немного вас утомила.
– Да нет, пустяки, - поспешил я заверить ее.
– Просто я прикидываю, чем могу помочь, но, к сожалению, ничего путного пока придумать не могу. Скорее всего, ваша обидчица сейчас где-то далеко и вряд ли ваши пути когда-нибудь пересекутся.
– Костя, ты не прав, - вклинилась Милка.
– Томке мы помочь можем, и знаешь как?
– Не знаю, - честно и беспомощно признался я.
– А очень просто - мы пустим их на полгода к себе на квартиру. Ну как?
Наверное, от ужаса мои волосы встали дыбом. Ярко и красочно мое воображение нарисовало мне умопомрачительную картину: в единственной нашей комнате с диким воплем скачут козлами дети, на моем диване спит ее подруга с мужем, на кухне мирно пьют чай старички, а мы с моей дурой женой по очереди сидим на унитазе, откуда нас периодически сгоняют все возжелавшие. Полный аншлаг, даже повеситься негде. Определенно с моим рождением моя мама поторопилась.
– Да, конечно, - апатично выпивая фужер водки, ответил я.
– Ну вот и договорились, я знала, что ты согласишься. Завтра после обеда мы будем вас ждать. Вам будет немного тесновато, но уж что есть.
"Да она у меня полная идиотка", - вяло подумал я, поднимаясь.
– Извините, девочки, что-то я немного опьянел, пойду прилягу.
Проводила она ее часа через полтора, и все это время от злобы я буквально грыз подушку, грязно и изощренно про себя матерясь.
– Костя, ты поступил грубо и невежливо, когда встал из-за стола и ушел. По-моему, Тамара на тебя обиделась.
– Послушай, ты, гуманистка долбаная, - не выдержав, заорал я!
– То, что ты кретинка, я знал давно, но не догадывался, что у тебя тяжелая форма шизофрении! Где? Где, я тебя спрашиваю, будем спать мы? В подезде под лестницей? В подвале возле стояка? А может быть, на чердаке с бомжами и голубями?
– Успокойся, Котик, мы переедем к папе.
– Вот и катись к своему папе вместе со своей подругой и ее семейкой, а мне позволь остаться здесь. Твоего папу больше трех часов в сутки я не переношу.