Гони!
Шрифт:
На самом деле то была машина пятьдесят первого года выпуска — видно по эмблемам «V-8» и «Ford Custom» на передних крыльях, панели и руле, — но с него сняли хромированные воздухозаборники и добавили радиаторную решетку с пятидесятого. Получилось довольно похоже.
— Ты врезался в опорные столбы только что построенной автострады.
— Забыл, что они там. Последний раз их там не было.
— Вполне понятно.
— И с машиной творилось что-то неладное.
— Наверное, подобный случай заставляет человека
— Я ее не угнал, а позаимствовал: я собирался вернуть ее… Серьезно, Док: я был с тобой откровенен и тогда, и сейчас. Оцени заголовки про Гусмана. Я смотрел новости. Все трое полегли на месте.
— Цифры впечатляют. Он всегда был самой главной из твоих проблем.
— Не многие теперь захотят иметь дело с одноруким водителем. Я был в отчаянии, в тот момент я мог согласиться на что угодно.
Но Док уже находился в каком-то своем мире — что с ним порой случалось — и ничего не ответил.
Когда Водитель выходил из дома Дока, к нему подлетела Мисс Дикинсон — сперва ударив одновременно обеими передними лапами о землю, затем оттолкнувшись задними, словно деревянная лошадка. Док предупредил Водителя, так что он открыл дверь и впустил кошку. Последним, что он увидел, была мирная сцена: она тихо устроилась у ног Дока.
Док размышлял о прочитанном им рассказе Теодора Стерджона. Тот парень, главный герой, живет себе потихоньку в квартире-автомастерской, вроде той, что у Дока. Он грубоват и примитивен.
По большей части жизнь проходит мимо него. Зато он может все починить. Однажды парень находит на улице женщину, избитую до полусмерти. Он приносит ее домой и — тут Стерджон впадает в детальное описание способов промывания ран, импровизированных хирургических инструментов, мельчайших, шаг за шагом, действий — наконец излечивает ее.
Как назывался рассказ?
«Светлый фрагмент», вот как.
«Если нам в жизни попадутся один-два таких же, — подумал Док, — светлых фрагмента, то мы счастливчики. Большинству не попадаются».
А потом… нет, не тишина, как в той опере, «Паяцы».
Потом наступил сплошной шум.
Глава 21
Лучшей лентой, в которой когда-либо доводилось сниматься Водителю, оказался ремейк «Дороги грома». Черт возьми, две трети фильма занимали автомобильные погони! А сам «шевроле» пятьдесят шестого года, с Водителем за рулем, стал настоящей звездой.
Тема киносъемок всплыла в разговоре двух парней, которые сидели за барной стойкой и болтали о любимых фильмах. Они были братьями и уже имели за плечами парочку средней руки поделок, нацеленных на подростковую аудиторию. Оба порядочные зануды, но ребята, в общем, неплохие. Старший,
Джордж, был за главного, обеспечивал финансирование и все такое. Младший из братьев, Джуни, в основном
Парни вспоминали сцены из «Дороги грома», и вдруг на третьей или на четвертой минуте оба замолчали.
— А ведь можно! — воскликнул Джордж.
— По крайней мере можно попробовать, — поддержал Джуни.
К концу следующего дня, не имея ни синопсиса, ни предварительной версии, ни единого слова сценария, с наспех набросанной таблицей расходов на съемки они вплотную взялись за дело. Обещания поддержки от инвесторов, прокатчика… Юрисконсульт улаживал дела с приобретением прав и разрешений.
Вдобавок ко всему они предложили сыграть главную роль самому модному молодому актеру года, и оказалось, что тот горячий поклонник Роберта Митчема. «Роберт Митчем — вот кем я хотел бы быть!» — воскликнул он и подписал контракт. Водитель работал с этим актером в фильме, сделавшем его звездой. Уже тогда он был порядочным дерьмом. Впрочем, через пару лет он сошел со сцены, хотя желтая пресса о нем периодически вспоминала: прошел курс лечения… вот-вот вернется на экран… приглашен на какое-то занюханное шоу… Но в тот момент он шел нарасхват; стоило ему появиться в кадре — и успех был обеспечен.
Большинство людей не знают, что на самом деле «форд», который участвовал в сцене катастрофы, сконструировали специально. Передний бампер отлили из стали, значительно усилили корпус и несущую раму, форсировали двигатель; потом выяснилось, что обычные шины не выдерживают такого веса и скорости, и пришлось их делать из цельной вулканической резины. Все гоночные машины в фильме были настоящими. Их пригнали гонщики из Эшвилла, что в Северной Каролине, и продали кинокомпании, а на полученные деньги купили машины поновее и помощнее.
Водитель исполнял в фильме главные трюки, а молодой парнишка Гордон Лигоки, из Гэри, штат Индиана, делал остальное. Он носил зализанный хохолок на манер пятидесятых и именной браслет с выгравированным на нем «ВАШЕ ИМЯ», а говорил так тихо, что в половине случаев приходилось переспрашивать.
— Гм… — сказал парнишка во время обеденного перерыва в первый день съемок.
— Прости, что? — переспросил Водитель.
— Здорово водишь, говорю.
— Ты тоже.
Они посидели молча. Лигоки одну за другой опустошал банки с кока-колой. Водитель глотал сандвичи и фрукты, запивая их кофе, и думал, что если бы он выпил столько жидкости, ему пришлось бы отпрашиваться в туалет посреди каждого трюка.
— Гм…
— Что-что?
— Я говорю, у тебя есть семья?
— Нет.
— Ты здесь давно?
— Несколько лет. А ты?
— Почти год. Здесь трудно завести друзей. Только шапочные знакомства, редко что-нибудь большее.