Гонзо-журналистика в СССР
Шрифт:
— Это вы сейчас о Средней Азии? — уточнил Рикк, — Картина в целом типичная. Увы. За редким исключением так — повсеместно.
Это было на самом деле жутковато: смотреть и слушать, как те самые "красные директоры" говорят вещи совершенно не соответствующие генеральной линии партии... Или как это правильно называется?
— Позвольте, — сказал Прилуцкий, — Есть Шевелуха!
Сидящие за столом разулыбались. Виктор Шевелуха — секретарь ЦК КПБ по сельскому хозяйству, учёный-биолог, выдвинутый Машеровым, действительно выбивался из ряда партократов. Он ни черта не смыслил
— О том и речь, — кивнул Рикк, — Мы с вами понимаем, что Петр Миронович осознает реальное положение вещей. И пытается свернуть с кривой колеи...
Рогозинский вскинулся:
— Послушайте, Машеров — точно такой же старый партиец, как и все они! Не делайте из него идола! Вообще этот ваш провинциальный патриотизм с его портретами на каждом углу... Попахивает нацдемовщиной и местечковым культом личности. Думаете, на союзном уровне нет сравнительно молодых, перспективных политиков? Я лично знаком с одним из таких. Если вы говорите о сельском хозяйстве — вот вам, пожалуйста: Горбачев, "ипатовский метод"! Я его еще по его работе на Ставрополье знаю. Сейчас — кандидат в члены ЦК КПСС, между прочим! Новый человек!
Тут я закашлялся так сильно, что Привалову пришлось своей богатырской дланью лупить меня по спине. Мама, роди меня обратно, зачем я тут нужен?
— Старый партиец, говорите? — усмехнулся Волков, — При всем уважении — Белорусская ССР сейчас чуть ли не единственный регион, где партийцев не ставят руководить производствами и целыми отраслями народного хозяйства только за то, что они красиво умеют поднимать руки на заседаниях. Да! Напротив — рядового коммуниста, профессионала своего дела, будь то ученый, хлебороб или прокурор, запросто продвигают на руководящие должности. Вот, возьмите хотя бы товарища Прилуцкого — он сначала стал председателем колхоза и только после этого окончил советско-партийную школу в Могилеве, а теперь учится заочно в ВПШ в Минске... Всё я верно говорю?
Прилуцкий довольно кивнул. Он шел на красный диплом и этим очень гордился. Действительно — человек "от сохи". Совсем не похож на тех парниш в хороших костюмах из райкома комсомола... Волков оскалился:
— Компетентный партиец лучше некомпетентного. Руководитель, который искренне старается делать свое дело как можно качественнее — пусть и совершая порой ошибки, как в случае с мелиорацией, например... Да! Такой руководитель мне определенно нравится больше любого Бухарского эмира! Потому Машеров — это лучшее, что может предложить Союзу партийная вертикаль. Больше-то предлагать некому...
Рогозинский не сдавался:
— Да-да, сейчас вы мне начнете говорить про методы экономического стимулирования, хозрасчет, рост сельскохозяйственного производства..
— До Машерова было два с половиной миллиона тонн зерна по республике, сейчас — больше семи! — не выдержал Прилуцкий.
Директор "Интервала" только отмахнулся:
— Да-да, и рост промышленного производства на триста процентов... Это ведь чистой воды этноцентризм! Что помешает в подходящий момент...
— Вы руководить собираетесь
— Какой, к черту, обогатительный... Где вы в Белоруссии видели руды металлов? — поморщился Рогозинский.
Я, честно говоря, вообще не понимал, зачем его пригласили — остальные-то явно были старыми единомышленниками. Хотели привлечь на свою сторону? Очень может быть... Новый высокотехнологичный завод, финансирование, опять же — многосотенный коллектив, вроде как даже — специальное училище под его потребности. На региональном уроне — сила!
— Именно, — усмехнулся Борис Францевич, — Белоруссия уникальна тем, что здесь нет ни-че-го! Нефть и калийные соли? Спросите у Исакова, он вам расскажет про нашу нефть...
Исаков горько усмехнулся, а Рикк продолжил:
— Наши почвы даже дерьмом назвать сложно, климат — умеренно-паршивый, выхода к морю нет, полезных ископаемых нет... Мы всегда были аграрно-сырьевым придатком, вон, Волков сидит на единственном нашем стратегическом ресурсе — деревяшках! Четверть населения потеряли во время войны!
— Треть, — позволил себе вставить ремарку я.
— Треть? — удивился даже Привалов, — Ну, вам виднее, вы у нас историк... Но в учебниках пишут... А-а-а-а... Опять ваши московские архивы?
— Ну, вот видите — треть, — кивнул Рикк, — Вы, конечно, можете сказать про всесоюзную помощь в восстановлении народного хозяйства, но до Машерова были Мазуров и Гусаров — и где была та помощь? Как ее использовали? Проспект Сталина строили в Минске? Вы можете говорить что угодно, но за без малого пятнадцать лет пребывания Петра Мироновича из говна и палок при полном отсутствии собственных полезных ископаемых и почти полном — дотаций… Выстроить самую динамичную экономику СССР, сборочный цех Союза — это, кажется, говорит само за себя. Для любого адекватного белорусского управленца сохранение СССР и экономических связей внутри него — вопрос выживания республики! А вы — этноцентризм, "ипатовский метод", Горбачев...
— "Ипатовский метод" — профанация, — состроил гримасу Прилуцкий, — Молотить 20 часов в сутки? А про возрастающую влажность воздуха после полуночи они вообще слышали? Пф-ф-ф! Если такой "новатор", не дай Бог, доберется до вершины...
Рогозинский усмехнулся:
— И что, вы предлагаете нам тут в Дубровице на девятерых организовать машеровскую фракцию внутри КПСС? Или заговор хозяйственников против партократов?
Судя по довольным лицам собравшихся, они предлагали именно что-то подобное. А Волков сказал:
— Ну почему сразу — на девятерых? Мало ли в Бразилии донов Педро? Или вы думаете, такие очевидные вещи на ум приходят только и исключительно в нашем городишке?
Это произвело впечатление, кажется, а Василий Николаевич повернулся ко мне:
— О вещах очевидных мы сегодня говорили много. А вот товарищ Белозор у нас специализируется на вещах неочевидных. Наверное, половина собравшихся в курсе: многие позитивные изменения в нашем городе... И кое-какие новации, в том числе на моем предприятии — это его заслуга.