Горчаков. Пенталогия
Шрифт:
Вот только же два года прошло.
Враг – могущественный и коварный – умел ударить крепко. Беспощадно и неожиданно, сам при этом оставаясь в тени. Всякий раз делал грязную работу чужими руками… Не так, как раньше. Во времена, когда Александр Константинович был в полной силе и разуме, тоже случалось всякое. И всякие случались соперники – но те обычно не прятались. И сам князь выходил против них честно, лицом к лицу, как положено.
Как завещали предки еще с тех веков, когда ни государева рода Романовых, ни даже слова такого не было – Император. Никогда
И сейчас бы не побоялся, хоть силы уже и не те – да не с кем. Змея показалась из-под камней, ужалила – и снова заползла обратно: не увидишь, не поймаешь. С таким врагом приходилось биться его же оружием. Тайно, скрытно, осторожно, шаг за шагом – как в шахматах.
Но такого удара Александр Константинович не ожидал. Оттого и печалился сейчас так, что выть хотелось..
Да только разве поможет? Костю уже не вернешь. И вообще…
На фотографии десятилетней давности Сергей Иванович Колычев почти не отличался от себя вчерашнего. Робкий, несуразный и нескладный. Даже застыв на снимке – с самого краю, будто ему было неловко стоять рядом с князьями – поверенный остался таким же неуклюжим. Каким и всегда был – а уж Александр Константинович помнил его разве что не самого малолетства.
– И ты меня прости, Сережа, – вздохнул князь. – Знал бы, что так выйдет – никогда бы…
Нужные слова так и не нашлись – да и некому уж было слушать. И толку от них никакого. Что было – не воротишь, не исправишь. А все оттого, что его, старого князя Горчакова, и здесь переиграли.
И кто переиграл!
Мальчишка, сопляк, недоросль, который, казалось, только вчера под стол пешком бегал. А вот тебе – выкуси, дед! Младший из Горчаковых все-таки обставил старого. Грубо, топорно и совершенно не изящно… и ведь только поэтому и сработало!
Вместо того чтобы спокойно отсидеться несколько дней в усадьбе, Саша проявил несвойственную ему прыть, удрал из-под носа у целой армии сторожей, устроил пальбу и гонку в самом центре города – и вдруг появился прямо перед домом с княгиней Воронцовой под ручку.
И, разумеется, с Багратионом – уж тот не преминул оказаться… в общем, оказаться.
Одним махом Саша угробил замысел таинственного и хитрого врага… а заодно и спутал карты самому Александру Константиновичу. Похе… сорвал половину планов, которые старый князь тщательно готовил уже почти два года!
И ведь толком не накажешь – парень теперь чуть ли не герой… Штаны с дырой!
– Вот ведь… стервец, – проворчал Александр Константинович, вытряхивая трубку. – Да чтоб тебя!
Нет, свирепствовать и устраивать «казнь» слишком поздно. Да и без толку: если уж мальчишка выдал такое, запереть его уже все равно не выйдет. Особенно когда он уверен, что спас семью… со всей Империей заодно.
Александр Константинович протяжно вздохнул, щелчком пальцев поджег табак в трубке и принялся раскуривать.
Похоже, здесь уже ничего не поделаешь – остается только признать свои ошибки.
И превратить поражение в очередную блистательную победу.
Волей непостижимых и таинственных сил у Горчаковых есть новый Одаренный. Молодой, талантливый, полный сил. И, что куда важнее – неожиданно сообразительный. И если дать ему все, что нужно, если натаскать и обучить всем тонкостям игр аристократов. Если отточить ум и развить мощь до того, как придет время ее использовать. Если все-таки успеть за то короткое время, которое еще отведено самому старому князю…
Тогда возможно все… Да, именно так и следует действовать!
Настроение Александра Константиновича стремительно улучшалось. Он довольно потянулся, откинулся на спинку кресла и, запрокинув голову, выдохнул в потолок сизый и густой табачный дым.
Пусть сегодня ему не повезло. Пусть он ошибся – ужасно, почти смертельно, потеряв не только старшего внука, но и многое из того, что так долго вынашивал. И пусть этот ход остался не за ним, многомудрым и усталым шахматистом.
Партия продолжалась.
Россия, Санкт-Петербург, 24 июня 2021 г.
Юнкер
Глава 1
— Проснулась?
Лена не ответила — во всяком случае, словами. Негромко фыркнула, заерзала, убрала под одеяло умопомрачительную ножку — и отвернулась. Наверняка ей было жарко — солнце уже как следует нагрело крышу прямо над ее крохотной квартиркой, да и ночка выдалась… горячей.
И все-таки госпожа репортер старательно пряталась.
— Проснулась, — утвердительно повторил я, пристраиваясь на край кровати. — Доброе утро.
Из-под одеяла послышалось что-то среднее между ворчанием и… мяуканьем?
— Не понимаю по-кошачьи. — Я улыбнулся и опустил ладонь туда, где под толстой тканью по идее должна была находиться попа. — Потрудитесь объяснить, сударыня.
— Между прочим, я на тебя еще немного сержусь. — Лена высунула из-под одеяла кончик носа. — Вот!
Важное замечание. И, главное, своевременное.
— Лен, ну ты же должна понимать, — вздохнул я. — У меня вообще-то брата убили!
— Да я не про тогда… — Лена вылезла примерно по шею. — А про вчера! Что ты вообще о себе возомнил? Пришел — и думаешь, что я тут же должна скидывать с себя одежду?
И с себя, и с меня. Как она, в общем, и сделала.
— Ну, не то, чтобы должна-а-а… — протянул я, забираясь рукой под одеяло. — Будем считать, что мы оба соскучились.
— Ничего не знаю! — Лена смешно дернула ногой и попыталась отползти к стенке. — Ваше сиятельство — негодяй. Соблазнили бедную девушку…