Гордиться, а не каяться! Правда о Сталинской эпохе

Жуков Юрий Николаевич

Есть версия о том, что польские списки были наспех написаны в 90-е годы.

У меня есть своя гипотеза. Всем хорошо известно, что из-за плохой работы НКВД немцы захватили смоленский областной архив, там были документы обкома партии и НКВД. И вполне возможно, что в материалах НКВД были списки польских военнопленных, которые переправляли с запада на восток, в Ворошиловградскую

и Калининскую области. Вот эти списки, возможно, и были. Я считаю, что решить вопрос о списках сегодня необходимо двум сторонам — Польше и нам. Каким образом? Поляки должны представить списки кадровых офицеров на 1 сентября 1939 г., далее они должны представить списки офицеров-резервистов, призванных в связи с нападением Германии на Польшу. Они должны показать списки армии генерала Андерса, плюс какое-то количество польских офицеров было в дивизии Костюшки и первой армии Войска польского. Сопоставлением этих списков мы можем определить, сколько же действительно пропало польских генералов и офицеров. При этом из этих списков нужно исключать жандармов, они к армии не имели отношения, исключать работников польских спецслужб и лагерей, а их было немало, где они издевались над польскими, украинскими и белорусскими коммунистами. И сотрудников польской разведки. Поляки очень любят говорить о том, что под Катынью погиб цвет интеллигенции. Общие слова никого не интересуют. Список дайте, кто, по-вашему, являлся цветом польской интеллигенции и пропал? И почему этот цвет мог оказаться в рядах армии? Обычно цвет интеллигенции, даже в самые сложные годы, в СССР, во время войны, не то, что не призывали на фронт, а, наоборот, в 1943 г. отправили доучиваться в институты всех студентов, профессуру. Руководство страны понимало, что нельзя оставлять на фронте таких людей — это цвет будущей нации. Если мы их потеряем, страна исчезнет. Как поляки так могли поступить?

Немецкие «вальтеры» и веревка как доказательство того, что расстреливали именно немцы, польской стороной и некоторыми нашими так называемыми «правозащитниками» опровергается: мол, сотрудники НКВД тогда просто купили все в Германии.

Правозащитники должны представить документы о покупке СССР «вальтеров», определенного количества патронов и т. д. Правозащитники должны первыми быть в соблюдении правовых норм. Обвинение не может быть голословным,

сначала доказательства, потом обвинения, а потом приговор суда, по которому следует виновность. Нет никаких товарных накладных ни на «вальтеры», ни на патроны, ни на бумажные веревки, пусть они найдут и представят в суды. Не найдут — тогда обязаны забыть об этом! Более того, наши правозащитники любят опираться на нормы западного права. На западе в судах запрещено ссылаться на то, что ты слышал от кого-то. Вся система обвинения наших правозащитников основана на такой системе — одна бабушка сказала, к тому же давно умершая, и сказала тому человеку, который тоже давно умер. Правозащитникам лучше помолчать о катынском деле.

А сколько погибло красноармейцев в польском плену?

Цифры разные, потому что число попавших в плен мы сами установить не могли. Приблизительные цифры — до 60 тыс., это то количество людей, которое находилось в частях Красной Армии, которые сражались на Висле, потерпели поражение, были взяты поляками в плен и не вернулись на родину. Какая-то часть вернулась, но примерно 60 тыс. так и остались на польской территории. Сейчас я на месте поляков снял бы все судебные иски о выплате нам. Почему? Потому что тогда в ответ поляки могут дождаться таких же исков родственников замученных поляками в их концлагерях наших красноармейцев.

Когда дело о Катыни можно будет считать закрытым?

Для меня, как для историка, точка в этом деле будет поставлена только тогда, когда будет три документа. Первый — решение суда о том, что такое-то количество офицеров плюс их имена, приговорены к смертной казни. Второй документ, подтверждающий вынесение смертного приговора, и третий — свидетельство о смерти, что обязательно во всех таких случаях. Пусть появятся эти три документа, тогда соглашусь с версией поляков, которая пока ничем не подтверждена. Пока нам этих документов никто не представил. Поэтому любой суд в Париже, Вашингтоне, Лондоне, Мадриде не станет рассматривать это дело, и никто никогда не заявит об этом всерьез. Только наши правозащитники и позволяют себе такое.

Беседу вела Евгения Косматулина