Гордость и целомудрие
Шрифт:
— Я лишь частично индеец, но настоящий дикарь! — холодно ответил Алекс. При этом он не спеша, прошелся взглядом по пышным черным волосам и соблазнительной фигуре Сибил Чемберлен.
Джосс с возраставшим раздражением следила за тем, как жена полковника флиртует с Алексом. Сибил прижимала к груди одну из тех капризных мальтийских болонок, что были весьма популярны среди дам высшего света. Пок почуял болонку и снова рванулся с поводка. А тем временем мужчины продолжали свой отнюдь не дружелюбный разговор.
— Любой джентльмен из Саванны или Чарлстона не пожалеет
Полковник Чемберлен прищурился и стал похож на злобную хищную птицу. Тонкие губы едва заметно скривились в спесивой улыбке.
— Сколько вы готовы поставить на своего Сумаха против моего Пегаса? Скажем, тысячу фунтов… или это слишком много для вашей полуамериканской-полуиндейской крови, мистер Блэкторн?
Джосс подумала, что этот тип нарочно старается раздразнить Алекса и заставить его совершить какую-нибудь оплошность. Но Пок снова поднял возню, и она чуть не пропустила ответ Алекса мимо ушей.
— Нет, тысяча фунтов не слишком большая сумма. Если уж на то пошло, почему бы нам не удвоить ее… просто ради интереса?
Стоявшие вокруг зрители стали возбужденно перешептываться. Две тысячи фунтов на какого-то полукровку из колоний — не слишком ли много? Все уставились на полковника: что он теперь скажет?
— Решено, две тысячи, мистер Блэкторн, — резко кивнул Чемберлен. — Кто поскачет на вашем жеребце?
— Никто. Сумах не подпускает чужих. Я поеду сам.
— Вот как? — Полковник надменно поднял бровь. — По-вашему, это разумно? У джентльменов принято нанимать жокеев!
— Ах, мистер Блэкторн, вы такой высокий! И весите намного больше, чем все эти люди! — сказала Сибил Чемберлен, которая, судя по всему, получала огромное удовольствие от изучения фигуры Алекса, особое внимание, уделяя области паха. — Это же неспортивно! У них слишком большое преимущество!
— Я не пользуюсь седлом, миссис Чемберлен, — сказал Алекс. На этот раз он ответил на откровенный взгляд настырной дамочки еще более откровенной улыбкой. Если это еще сильнее разозлит ее мужа — что ж, тем лучше. — Это значительно меняет ситуацию. И видимо, в мою пользу.
— Значит, фортуна благосклонна к вам, мистер Блэкторн? — Миссис Чемберлен кончиком влажного язычка демонстративно облизнула свои пухлые губки.
Алекс понимал, что надутый британский полковник слышит каждое их слово, но ни одна эмоция не могла быть прочитана на его каменной физиономии. Что за извращенную игру ведет эта парочка, кичащаяся своей голубой кровью?
— Принято говорить, что фортуна — та же леди, миссис Чемберлен.
— Ну, в таком случае вы непременно выиграете! — проворковала она.
— А вот я слышала, что фортуна совсем не леди, а непостоянная и взбалмошная вертихвостка! — не выдержала Джосс. Напрасно она твердила про себя, что вовсе не ревнует — молчать дальше у нее не было сил. Фиалковые глаза Сибил стали почти черными от возмущения, когда она увидела, кто посмел прервать столь многообещающую беседу.
— Только дочка миссионера может путать
— Так могут говорить только те, кто вообще не имеет понятия о целомудрии! — отчеканила Джосс.
Алекс отлично видел, что Сибил выпустила коготки и готова ринуться в атаку. Он резко протянул руку к кудлатому комку шерсти у нее на руках, но болонка тут же вцепилась ему в палец.
— Фи, Бонбон, веди себя прилично! — воскликнула Сибил, позабыв о Джосс. — Вам очень больно? Собаки этой породы такие чуткие, сплошные нервы! А у моей безупречная родословная! — Она бросила уничижительный взгляд в сторону Пока.
— Чего не скажешь о хозяйке, — буркнула Джосс себе под нос, отлично понимая, что ее слова могут быть услышаны. Ей следовало взять себя в руки и вести себя по-христиански, пока не поздно. Но в этот момент ей стало не до размышлений о морали: Сибил с болонкой на руках оказалась совсем близко, и Пок пришел в настоящее неистовство. Он так дернул за поводок, что Джосс поскользнулась и чуть не упала прямо в грязь.
Пока она возилась с собакой, Алекс раскланялся с полковничихой и пошел выводить своего жеребца к стартовой черте, где уже ждали остальные жокеи и их лошади. По дороге американец успел заключить несколько пари. Джосс смотрела на него во все глаза. В толпе суетливых, разряженных в пух и прах лондонских пижонов он держался с удивительным достоинством. Могучий золотой лев среди домашних кошек.
— Ах, бедняжка, она влюбилась в этого дерзкого американца! Какая жалость! Тому, кто покорил весь Лондон, вряд ли есть дело до какой-то замарашки! — слащаво проворковала Сибил, перебирая холеную шерстку своей Бонбон.
— Мы с ним друзья, миссис Чемберлен, — холодно сказала Джосс. — Но где вам понять, что значит настоящая дружба?
Громкий вопль толпы заглушил язвительный ответ Сибил. Скачки начались. Джосс содрогнулась: каким грубым оказался на деле этот спорт! Разбрызгивая грязь и расталкивая друг друга, все семь лошадей рванулись с места. Профессиональные жокеи действительно были намного легче Алекса. Они нещадно нахлестывали лошадей, заставляя их нестись во весь опор. Алекс плотно обхватил ногами круп своего жеребца и приник к гриве, слившись с конем воедино.
Джосс так поглотило это зрелище, что она и думать забыла о Сибил Чемберлен, которой пришлось отойти подальше от летевших с дорожки комков грязи. Толпа оживленно шумела. Зрители заключали пари и делали ставки. Тем временем участники скачек скрылись из виду. Впереди остальных несся легконогий серый жеребец.
Трасса длиной в четыре мили огибала поросший лесом холм и проходила по пересеченной местности, что и заставило Алекса выбрать для Сумаха именно эту дорожку. Хотя английские чистокровные лошади славились своей резвостью, они могли проявить ее в полной мере только на ровной дороге. Сумах превосходил их в выносливости, да и грязь на дороге ему не мешала. Алекс нарочно придерживал своего жеребца, позволяя жокею на сером скакуне вести гонку. Жокей Чемберлена на караковом жеребце также не рвался вперед, экономя силы.