Гордость Павлина
Шрифт:
— Я бы хотела с ними познакомиться, — сказала я.
— Мне тоже надо с ними поговорить. Они ждут этого.
Мы пошли дальше, и в одном из деревянных домов нас встретили Джеймс и Этель Трент. Джеймс сидел у двери и чистил картошку. Он вскочил, увидев Джосса. Они обменялись рукопожатием.
— Я огорчился, когда узнал о том, что случилось, — сказал Джосс.
Джеймс кивнул.
— Теперь все уладилось. Мы успешно работаем.
— И это хорошо для города.
— Мы рады, сэр. Нам повезло, что мы нашли себе место. Мистер Бэннок подал нам
— Хорошо. Познакомьтесь: моя жена. Я хочу показать ей городок.
Джеймс Трент пожал мне руку и сказал:
— Добро пожаловать в Фэнситаун.
Он позвал Этель. Она вышла к нам в большом переднике, вытирая запачканные в муке руки. Джосс представил ее мне. Мы сказали, что провели ночь в их сгоревшей гостинице.
— Нельзя помнить только о темной стороне жизни, — сказала Этель. — Когда живешь в буше и вокруг такая сушь, уберечь деревянную постройку очень трудно. Там даже под твоим взглядом может загореться трава. Когда я увидела пламя, я поняла, что надежды нет. Но нам повезло. Как только мистер Бэннок сказал, что можно попробовать торговать здесь обедами, мы засучили рукава. Дела идут неплохо, правда, Джеймс? Это то, что нужно городу. Я даже горжусь тем, что кормлю их. Они могут съесть лошадь — эти скотоводы и шахтеры. Усталые после долгого дня работы, они приходят ко мне и мечтают о тарелке домашней пищи. Им нравится тушеное мясо и, конечно, ростбиф, кусочек филея, это вкуснее всего с красным соусом, затем печеная картошка в мундире, хорошее тушеное мясо с луком и клецками. Затем обязательно чай.
Джеймс прервал ее, сказав, что до тех пор, пока земля будет давать опалы, они будут зарабатывать себе на жизнь.
— Пусть это будут годы и годы, — сказала Этель.
— Так и будет, — заверил ее Джосс.
— Странное совпадение, что за несколько дней до пожара к нам заезжал этот человек.
— Какой человек? — быстро спросил Джосс.
— Тот, который работал с Десмондом Дерхэмом в Америке. Он сказал нам, что Десмонд не похищал Зеленый луч, и камень все время был здесь, в Австралии. Я часто думаю, не принес ли он нам несчастье.
— Какая чепуха, — сказал Джосс.
— Я то же самое говорю Этель, — согласился Джеймс.
— Да, но мне это кажется странным. Там, где Луч, там несчастье. Например, мистер Хенникер. Кто думал, что с ним произойдет этот ужасный случай?
— Это может случиться с каждым в любое время, — ответил Джосс.
— Да, но видите ли, если тот человек прав и опал все время был у него, вот с ним и случилась беда, а теперь он умер.
Джосс сказал сердито:
— Если пойдут такие толки, у вас не будет этой таверны. Нужно забыть об этой ерунде, о злом роке, и я положу этому конец.
Джеймс и Этель расстроились, мне стало их жаль. Я мягко сказала:
— Уверена, никто не принимает этого всерьез.
— Но говорят об этом, — возразил Джосс.
Я улыбнулась Джеймсу и Этель, а Джосс сказал:
— Нам пора идти.
Когда мы отошли, я обратилась к Джоссу:
— Разве нужно было так резко говорить с ними?
—
— Эти бедные люди пережили страшную трагедию, и вы могли бы быть повежливее с ними.
— Я желаю им добра, а говорю так потому, что их суеверные толки приведут к падению цен на опалы, а значит и к их разорению. Надо бороться с этим.
— Понимаю: быть жестоким значит проявлять доброту!
— Определенно, а ты возражаешь против этого?
— Это одно из утверждений, которые я особенно не люблю.
— Я кое-что обнаружил.
— Что же?
— Во мне тебе очень многое не нравится, — я молчала, а он гневно продолжал говорить. — Боюсь, ты сожгла за собой все мосты. Ты приняла условия Бена. Но ведь все это касается и меня! Ты сама постелила себе постель. Хотя, должен признать, эти обстоятельства довольно неприятны.
Я сердито ответила:
— Сегодня я поехала с вами в надежде, что мне здесь все понравится. Но вы умеете испортить настроение.
— И это ведь всегда так, не правда ли? Если бы Бен вместо меня нашел тебе приятного джентльмена, все было бы по-другому: весело, как свадебные колокола.
Я сказала:
— Мы должны по крайней мере постараться вести себя вежливее, какую бы неприязнь ни испытывали к ситуации, ненавистной нам обоим.
— Я думаю, это хороший старинный английский обычай.
— Да, неплохой, — подтвердила я.
— Ты подаешь мне пример. Станем притворяться, что все хорошо. Это большая поддержка. Кто знает, может быть, со временем тебе понравятся шахтеры и старатели. Ведь когда-нибудь это место превратится в настоящий город с ратушей, концертным залом, церковью и колокольней. Мы избавимся от лачуг и построим настоящие дома, а палатки исчезнут. И тогда все это тебе будет больше по вкусу.
— Возможно.
— Вот компания, — показал он на самое впечатляющее в городе здание. — Ты теперь часть ее и должна знать, что там происходит. Не стоит презирать то, что принадлежит тебе, не правда ли? И ты постепенно разберешься во всем, но сегодня я ограничусь этим.
— Надеюсь, они не будут испытывать неприязни ко мне?
— Неприязнь к моей жене? Они не посмеют!
Мы вошли в здание. Было большим облегчением спрятаться от солнца и мух. Люди работали в нескольких комнатах. Я снова убедилась, какой эффект производит появление Джосса. Несомненно, они трепетали перед ним. Эзра собрал нескольких управляющих отделами в правлении, и там представил их мне.
— Миссис Мэдден — один из наших новых директоров, — сказал Джосс.
Присутствовали шесть человек, включая Эзру и Джимсона Лода, которых я уже знала. Из остальных мне особенно понравился Джереми Диксон, блондин со светлым лицом, недавно приехавший из Англии, вероятно, поэтому у нас было что-то общее.
Джосс уже объяснил мне, что добыча — это только начало процесса. Существуют специалисты, сортирующие камни по категориям, обрабатывающие их. Все это делают знающие и умелые люди, ведь ошибка может привести к потере ценного камня.