Гордость, сила и зима: стирая границы
Шрифт:
— Оли! Как же ты, — процедил Дик, разглядывая нагрянувшего метаморфа, — мне дорог!
— Так, пошли отсюда, — засуетилась я, осознавая, что Оливер очень даже вовремя. Он, кстати, тут же скрылся в коридоре, что-то пробурчав про копуш.
Не загляни он, я бы окончательно расслабилась и вовсю нежилась в объятиях Ричарда. Нет, это просто невозможно. Я окончательно превращаюсь во «взбалмошную, неуравновешенную девчонку» из давнего отчета. Я же его чуть не поцеловала! А это бы означало, что все труды были бы насмарку. Нет, нельзя между нами убирать планку, ничего хорошего из этого не выйдет.
Сосредоточенно подталкивая Дика к выходу, я старалась не поднимать на него взгляд. А Ричард же настойчиво сопротивлялся и передвигался к двери очень неохотно, так и норовя задержаться. Он уже
— Ты не договорила и не доделала.
— Алкашом ты был! — рявкнула я, договаривая. И доделывая, устроив поцелуй с моей ладонью, которой я уперлась ему в лоб, выпихивая прочь.
Оперативно закрыв дверь на засов, некоторое время постояла, прислонившись к ней спиной. Надо было поторопиться с переодеванием, потому что Лексу еще предстояло придать мне необходимую прозрачность. Но в голове лихорадочно трепыхались мысли, а тело отказывалось подчиняться. Одни проблемы: не самая блещущая гениальностью операция, Эван со своим предсказанием, я с решившими не вовремя проявиться чувствами… А Дик, рожа его вещевичная, только рад! Нет бы, как приличному кровнику, отчитать меня за неподобающее поведение или хотя бы попытаться пристукнуть. Но нет. Ему дай волю — постоянно свои лапищи да губищи тянуть будет! А сопротивление мне, между прочим, с каждым разом все тяжелее и тяжелее оказывать. Ну не убивать же его!
Кстати, о сопротивлении. Прикрытие прикрытием, но совсем безоружной идти я не собиралась, решив спрятать в одежде парочку кинжалов. Два добросовестно засунула в сапоги, в которых планировала остаться. Но надо было что-то закрепить и в рукавах, чтобы это не слишком сильно выделалось. Оглядев платье, сделала выбор в пользу ножичка, которым я обычно помогала себе вскрывать письма. Вот только лезвие никак не желало находиться. Раздраженно дернув один из ящиков стола, я слегка не рассчитала, и он вылетел из пазух, а потом и вовсе обрушился на пол.
Оглядев разлетевшиеся по комнате бумаги, я медленно досчитала до десяти, вернула ящик на место, а потом начала зло запихивать все, что выпало, не особо заботясь о целостности. Письма, документы для Академии — это безжалостно всовывалось на место и опасно хрустело. Уже начиная захлопывать бедную мебель, я поняла, что на самом верху оказалось письмо сэра Дерека. Точнее, эскиз из последнего письма. На листе была изображена комната со всей полагающейся мебелировкой: кроватью, шкафом, ширмой, туалетным столиком… На рисунке преобладали нежные тона, и эта спальня казалась очень уютной. Вытащив бумагу, я поближе рассмотрела изображенное, неуверенно теребя одной рукой цепочку на шее. Затем решительно запихнула листок обратно и прошагала к одежде, собираясь в скором времени позвать Лекса. А ножичек для бумаги я, к своему немалому удивлению, и вовсе обнаружила около кровати.
В голове уже прочно утверждался план дальнейших действий. Но раньше, чем произойдет свадьба короля Филиппа и Линды, я все равно не смогу его осуществить.
========== Глава пятьдесят восьмая, в которой бередятся старые раны ==========
В чем прелесть быть королем? Ты можешь назначить срочное совещание практически на полночь, тебе никто слова поперек не скажет. Нет, мысленно, скорее всего, вспомнят предков и будущих потомков, но вслух ничего не произнесут.
План постепенно приводился в действие. Три привидения, которых изображали я, Игрейн и Анжелика, пока что притаились недалеко от зала совещаний. Кто-то очень хотел, чтобы свадьба не состоялась. Что же, настало время вознаградить эти труды.
Я еще раз осмотрела себя и удовлетворенно цокнула языком, осознавая, что выгляжу вполне полупрозрачной. Иллюзия Лекса работала так, как надо, оставалось только дождаться отмашки. Находилась я сейчас в тронном зале, прислушиваясь к тому, что происходит в соседнем помещении. Мои соратницы в деле с привидениями тоже расположились неподалеку, и наша миссия была достаточно простой: попасться на глаза.
— Итак, господа, — раздался приглушенный голос короля Филиппа, долетавший до меня благодаря приоткрытым дверям, — ввиду минувших событий, я склонился к мнению, что решение о свадьбе было скоропалительным, поэтому…
Остаток предложения
— Но ваше Величество, — раздался голос одного из советников, — сегодня-завтра окончательно приедут гости.
— Торжество обязательно состоится, но по случаю годовщины свадьбы моих пра-пра-прабабушки и дедушки, одних из достойнейших представителей рода Блейков.
Хотела бы я сейчас оказаться в соседней комнате, лишь бы только видеть вытянувшиеся лица мужчин, потому что большего бреда в своей жизни мне слышать еще не приходилось. Но придумать другой причины, в которой фигурировало бы слово «свадьба» не удалось, а покопавшись в архивах, мы смогли выяснить, что предки короля Филиппа действительно вступили в брак в конце сурпня*. Правда, годовщина получалась ни туда, ни сюда — сто семнадцать лет, то это уже прихоть короля. Захотел отметить такое благое дело, в ходе которого он косвенно появился на свет — его право. Сам его Величество, когда зачитал нам заготовку речи, кисло признался, что вряд ли когда еще в своей жизни почувствует себя таким идиотом. А мы, подлые члены ордена, даже не попытались его разубедить, что причина придумана на редкость достойная, потому что врать — это нехорошо. Но мы надеялись решить деликатную проблему сегодня, так что слухи об очередном балагане не должны были достигнуть посторонних ушей, но не следовало забывать, что у стен вышеупомянутые есть практически везде.
Судя по звукам усиленного копошения, экстренное совещание подходило к концу. Значит, мне надо было с максимально скорбным видом притаиться около одной из дверей, чтобы, когда меня увидят, пройти сквозь стену. Этому очень полезному умению меня, увы, никто не научил, но Александр подготовил все заранее: как только я приближусь к поверхности, всем должно будет показаться, что она поглотила меня. А на деле мне всего лишь придется не шевелиться. Конечно, люди могут воспользоваться вторым выходом из зала совещаний, но и там все было предусмотрено: освещение в коридоре предусмотрительно погасили на ночь, а в потемках никто блуждать не захочет.
Тяжелые дубовые двери окончательно распахнулись, едва не прихлопнув меня. Мужчины, продолжая переговариваться между собой, начали выходить. Выждав совсем немного времени, я неспешно прошла мимо них и приблизилась к заколдованной стене. Там обернулась, бросила, как я надеялась, взгляд, полный тоски, и еле удержалась от всхлипывающего: «Сынок». Но за подобную импровизацию меня бы по головке не погладили, так что я, поймав на себе два или три взгляда, позволила иллюзии скрыть меня.
Я стояла, разглядывая советников и министров через зыбкую рябь. Практически все были достаточно солидного возраста, самому молодому — около сорока пяти, самому пожилому — где-то около семидесяти. И все они находились на своем посту еще со времен правления Генриха III. За три года правления король Филипп так и не сделал глобальных изменений в совете, но скоро они определенно произойдут. Хотя, нет, вру, последний раз был смещен Роберт Норс, он сейчас должен находиться где-то на рудниках.
Меня все-таки заметили двое. Они приостановились, разглядывая то место, где я находилась. Один даже поправил монокль, но потом пожал плечами и продолжил свой путь. А советник Клеар даже хотел пощупать камень, заставив меня нервно сглотнуть, — тогда иллюзия прикажет долго жить. Но по какой-то причине он этого не сделал, а молча вышел из зала.
По договоренности там сейчас как раз должна была промелькнуть Анжелика. А Игрейн и остальные разместились около комнат Анны, на случай того, если к ней нагрянут с не самыми благими намерениями. В сущности, идея была такова: заинтересовать виновного. Что скрывать, методы, которыми пользовались в ордене, давно закрепили за нами репутацию балаганных шутов. Короля в совете тоже считали несносным мальчишкой. И вот сегодня мы во всей красе доказывали резонность этих мнений. Нашей основной задачей было прикинуться до такой степени дуболомами, чтобы преступники просто ошалели от тупости. В идеале, конечно, они должны очень громко начать молить богов послать им соперников поумнее, то на такое мы и вовсе не рассчитывали.