Гордость, сила и зима: стирая границы

Неидеальная

Казалось, что время в Гнильцах как будто остановилось. Складывалось такое ощущение, словно отсюда отлучились ненадолго, а когда вернулись — обнаружили только уныние и запустение. Сама деревня была небольшая — всего одна улица, вдоль которой так и наставлены покосившиеся от времени домишки. А прямо посередине единственной дороги зачем-то выкопали колодец. Его предназначение так и осталось загадкой, потому что рассказы упорно доказывали, что воды в колодце никогда не было. И не будет.

В общем, Гнильцы оказались на редкость неинтересным местом, в которое можно было и не ехать. Чтобы обойти деревню, понадобилось не больше получаса, а теперь вся наша группа, состоявшая из пяти ламельцев и семи ронийцев, стояла возле колодца

и чего-то выжидала. Я поймала себя на том, что сосредоточенно кошусь на короля Филиппа, ожидая, когда же он начнет сотрясать рыданиями воздух, отдавая дань традициям, о точной сути которых нам никто не удосужился сообщить. Блейк же не менее сосредоточенно смотрел на представителей Ронии, выжидая проявления признаков пресловутых традиций, которыми нас сюда и загнали. Пятеро из семи были безликими стражниками, которые топтались неподалеку. Оставшиеся — министр Бэкон и принц Эдвард. Видимо, они тоже понятия не имели, в чем должна выражаться дань, поэтому мы в молчании изучали колодец.

Еще и погода подводила — все небо было затянуто серыми тучками, и периодически накрапывал мелкий дождик. Становилось холодно и неуютно, но молчание по-прежнему никто не нарушил. Колодец тоже не спешил дарить развлечение, все еще оставаясь каменным и бездушным. Я запахнула форменную куртку и, переминаясь с ноги на ногу, задала интересовавший меня вопрос:

— А что это за здание?

На краткий миг мне послышался вздох облегчения, потому что фраза послужила своеобразным толчком к движению. А двигаться мы начали к упомянутому строению, которое волей-неволей привлекало внимание. Просто это оказалось единственное трехэтажное здание в деревне. На вид оно тоже было достаточно обветшалым, но сохранилось все же гораздо лучше других домов. Во всяком случае, стекла здесь были целы, тогда как другие здания так и зияли черными дырами.

— Это дом совещаний. И почтовое отделение, а еще в подвале располагались кабак и, хм, место для досуга, — на последнем словосочетании принц Эдвард немного сбился и покосился на меня.

— Какое многофункциональное местечко, — хохотнул Лекс, пихая Ричарда локтем в бок. — Жаль, мы к тому досугу не успели.

Вещевик и маг так ехидно переглянулись и прыснули в кулаки, что стало понятно — познакомились эти двое точно не на почте. Я еще раз окинула взглядом здание — на третьем этаже от ветра хлопали ставни, а потом из окна вылетели три летучие мыши. Сразу вспомнились детские страшилки про черный-черный дом в черном-черном городе. К реальности меня вернул голос короля Филиппа:

— Прайд, ты с нами? Нам настойчиво рекомендовали посетить местную достопримечательность. Или боишься призраков?

Оливер уже скрылся в доме, а король стоял на крыльце и вопросительно на меня смотрел. Ронийцы отправились за лошадьми, а Лекс и Дик стояли невдалеке и о чем-то шептались, периодически хихикая в воротники курток. Пожалуй, заглянуть в местную достопримечательность действительно стоило.

Я взбежала на крыльцо по рассохшимся ступенькам и прошла в дом, где уже ходили Блейк и Стоун. Здесь пахло затхлостью и сыростью, а гнилой пол угрожающе прогибался под весом наших тел. Прямо около входа располагался прилавок, за которым когда-то принимали посылки и выдавали письма. Сейчас он был покрыт слоем пыли, на котором виднелись цепочки от мышиных следов. Чуть дальше располагались стол и несколько стульев. Тоже пыльные.

Я прошла к лестнице, по пути споткнувшись о металлическое кольцо. Кажется, это был вход в подвал, где раньше кутили и развлекались с девицами, а также употребляли хмельные напитки. Дождавшись, пока король преодолеет расстояние до второго этажа, я тоже начала подниматься. Ступени так и скрипели, в какой-то момент по одной пробежала трещина, разделившая ее пополам. Такими темпами Рония сможет здорово сэкономить на сносе, дом просто разваливался, хотя мы не прилагали для этого никаких усилий.

На втором этаже было душно, мои спутники невольно начали расстегивать куртки, а я свою и вовсе несла в руках, а потом сбагрила Оливеру.

Второй этаж занимали ранее жилые помещения — однотипные, похожие друг на друга спальни, в которых можно было обнаружить жалкие остатки мебели. А вот на противоположной стороне было что-то вроде гостиных и кабинетов, во всяком случае, там стояли потрепанные диваны и кресла, кое-где виднелись книжные полки со следами от мышей. Собственно, раньше здесь проживали староста со своей семьей. Кстати, он-то и был негласным владельцем кабака и импровизированного публичного дома. Иными словами, был и так самым уважаемым человеком в селении, еще и старостой являлся. Почему-то съехавшие отсюда люди не стали увозить весь свой скарб, то ли причиной послужили суеверия: новому дому — новая мебель, то ли просто стало лень. В одной из комнат даже сохранилось старенькое пианино, которое едва не развалилось, когда я приподняла крышку. Пальцы легли на пыльные клавиши, и раздался звук расстроенного инструмента.

— Слышите? — неожиданно затих Блейк. Я и Стоун замерли и прислушались, пытаясь понять, что заставило его так взбудоражиться. — Наверху что-то шумит.

Там, судя по рассказам, должны были находиться гостевые комнаты. Действительно, с третьего этажа доносились какие-то звуки, которые больше напоминали треск. Но и снизу мне теперь отчетливо что-то слышалось. Судя по встревоженным лицам мужчин — не мне одной. Больше никому не хотелось задерживаться в казавшемся уже откровенно странном доме. А еще вокруг начал расползаться едкий запах… Запах дыма!

Дом загорелся каким-то непостижимым образом. Дружно вывалившись в коридор второго этажа, мы обнаружили, что лестница на третий этаж уже вся скрыта пляшущими языками пламени. Доступ к низу — тоже перекрыт огнем. Запах гари пробирался сквозь одежду и, казалось, заполнял все тело прямо через кожу. Пригнувшись и зажимая лица рукавами, вернулись в комнату с пианино, чтобы через проходные комнаты добраться до еще одной лестницы. От дыма слезились глаза, а легкие разрывались от кашля, приходилось пробираться на ощупь.

За считанные мгновения огонь охватил практически все вокруг. О том, почему мы не заметили возгорания, думать было некогда. В какой-то момент мы с Оливером переглянулись и без слов поняли друг друга. Главное уберечь короля, пусть даже ценой собственных жизней. С лестницы мы едва не кувырнулись, потому что не заметили ее из-за черного дыма. На первом этаже пламя бушевало еще сильнее, жадно пожирая все доступные предметы. Лестница привела нас в противоположный от главного входа конец зала. Мы сюда не дошли во время осмотра, потому что видели, какой гнилой пол. Если я еще как-то смогла бы по нему пройти, то вес мужчин доски бы точно не выдержали.

Мы заходились в судорожном кашле и лихорадочно осматривались. Вокруг уже начали падать вниз балки и доски, огонь тут же приступал плясать на новом топливе. С этой стороны здания не было даже окон, через которые мы могли бы выбраться. Я практически не могла дышать, а потом обессилено обрушилась на колени. Сквозь дым я увидела, как король и метаморф бились плечами о стену. Не сразу до меня дошло, что они пытались выломать дверь, но все-таки мужчинам удалось снести ее с петель.

За дверью было что-то вроде стеклянной веранды. Стеклянной! Ее легко разбить. Эта мысль поставила меня на ноги и подвела к королю и Стоуну. Какой-то странный треск раздался над нашими головами. Оливер схватил Блейка за плечи и вытолкнул за дверь, а затем прыгнул на меня, сбивая с ног. И тут же на то место, где мы недавно стояли, обрушились доски, завалив выход. Но это было уже не важно, ведь Блейк теперь сможет выбраться. Именно об этом я думала, пока становилась на четвереньки. Выпрямиться в полный рост просто не было сил, к тому же снизу было немного легче дышать.