Горец в её постели
Шрифт:
Она закрыла глаза, не в силах смотреть, как мир исчезнет, но когда она уже почти скользнула за край, кто-то схватил ее, поднимая в воздух. От грубой хватки ее спасителя воротник врезался в горло, сдавливая его, в то время как голова закружилась от облегчения, а перед глазами завертелись звезды.
Она с трудом дышала, сражаясь за каждый глоток воздуха, и ее избавитель ослабил хватку. На один ужасный момент она зависла над морской западней, ее черный зев смотрел на нее снизу, пока мужчина не швырнул ее поперек своего широкого
Бессвязно бормоча, она висела вверх тормашками, ее легкие горели, а груди ударялись о завернутую в плед спину мужчины, когда он зашагал из пещеры. По крайней мере, она надеялась, что он делает именно это. Ее глаза жгло слишком сильно, чтобы знать наверняка.
Кровь прилила к голове, вызывая головокружение.
Она прерывисто вздохнула.
– Сп-пасибо. Большое. Но теперь вы можете меня поставить.
Проигнорировав ее, мужчина только заворчал. Потом резко усилил захват. Она пыталась вырваться на свободу, но его хватка была железной. Он даже обхватил ладонью ее ягодицы, почти расплющив о свое плечо определенную часть ее тела.
Ее лицо запылало. Для такого родавозбуждения было не время и не место.
– Эй, следите за руками, мистер! – запротестовала она, пытаясь вывернуться. – Лучше поставьте меня.
Как будто она говорила со стеной. Вместо того, чтобы освободить, он просто слегка передвинул ее и продолжил путь из пещеры и дальше вдоль основания скалы. Каждый стремительный шаг заставлял его пальцы более тесно прижиматься к интимным частям ее тела.
Фактически, его рука уже находилась между ее ног!
Умышленно или нет, но его пальцы скользили по ней. Интимное прикосновение начинало беспокоить ее. Особенно, когда один из пальцев коснулся чрезвычайно чувствительного местечка. Мара дернулась, резкие приливы возбуждения пронзили ее самую нежную плоть.
– Опусти-меня-вниз, – зашипела она, стараясь не реагировать на ощущения, вызванные поглаживанием пальцев. – Немедленно.
Но когда он продолжил идти – и потирать ее – она поняла, что должна сделать.
Она не просто так выросла на захудалых улицах Филадельфии.
– Простите – я знаю, что вы спасли мне жизнь, – сказала она, подразумевая именно это.
Но достаточно – значит, достаточно.
Она как можно шире раскрыла рот и вцепилась зубами в спину мужлана.
– О-о-о-о-х! – он замер, а она, вывернувшись, как следует пнула его в голень.
Отступив назад и подняв сжатые в кулаки руки, она приготовилась к нападению. Не сказать, что она ожидала от него этого. Не сейчас, когда ублюдок прыгал на одной ноге, поджав другую.
Чувствуя себя, как провинившийся ребенок, она искоса наблюдала за ним, пытаясь прочистить глаза, чтобы лучше видеть. Болели они или нет, но она все же разглядела плед, в который с небрежным изяществом он был завернут, и украшенный драгоценными камнями кинжал,
Это был он!
Тот самый горячий шотландец!
И выглядел так, будто вышел из одной из любимых книг отца о кланах Хайленда.
– Вы! – Она глядела на него во все глаза. – Как вы смеете преследовать меня!
Он вернул ей злой взгляд.
– Увы, это мое безумием, из-за него я решил, что ты в опасности, – прохрипел он, все еще сжимая голень.
– Ваше безумие? – Мара уперлась руками в бедра. – У вас действительно удивительный способ выражаться. В этом я вам уступаю. Но кто вы?
– Сэр Александр Дуглас, – произнес он с запинкой. – Рыцарь Шотландского королевства.
Мара мигнула. Все было хуже, чем она предполагала. Не потому, что он утверждал, что был рыцарем. Каждый знал, что в рыцари посвящали и теперь.
Особенно, известных певцов и кинозвезд.
Нет, это из-за манеры, с которой он заявил о себе. Это вызвало у нее нервную дрожь. Да еще эта его старомодная одежда горцев.
Все выглядело так, будто он действительно являлся настоящимрыцарем.
Реальным средневековым рыцарем со сверкающими доспехами, большим мечом и конюшней боевых коней.
Мара сглотнула.
– Вы – безумец.
– Да, я такой, – прошипел он, отпуская ногу. – Что, по большому счету, может быть опасно и для тебя.
– Не подходите ближе, – предупредила она, когда он захромал вперед. Его плед колыхался на ветру. – Оставьте меня в покое, и никто не узнает, что я вас видела. – Она медленно начала отступать к утесу. – Только уйдите.
– Ради всех святых! – он последовал за ней, насупив брови. – Ты думаешь, что я желаю находиться здесь?
– Просто я знаю, кто вы есть – и это мне не нравится! – ответила она, ее пульс был бешеным.
Она вспомнила уловку, которую узнала на игровых площадках Филадельфии, и, зачерпнув горсть песка, бросила ему в лицо.
– Адское пекло! – проревел он, растирая кулаками глаза. – Вероломная сука! Проклятое отродье Макдугаллов!
Мара не стала дожидаться, чтобы услышать больше. Развернувшись, она помчалась с такой скоростью, на какую были способны обутые в сырые мокасины ноги. Никогда в жизни она не стала бы болтаться вокруг, ожидая, когда он придет в себя.
Однако, добравшись до ступенек на стене, она обернулась и глянула через край парапета.
Заклятого врага нигде не было.
Он снова исчез, вероятно, вернувшись в морскую пещеру. Не имеет значения. Теперь ей известно, как он проник в комнату. Если он снова попытается сделать подобную глупость, то будет удивлен.
Она на засов закрыла дверь, ведущую на замковую стену.
Если бы только ей удалось изгнать его образ из мыслей. Ту дрожь, что он вызывал одним своим взглядом, или трение пальца, двигающегося по кругу.