Горец в её постели

Маккей Элли

– Я должен обладать тобою – сейчас же, немедленно, – заявил он, почти взрываясь, когда она протянула руку и обвила пальцами его раскаленное, ноющее древко, начиная поглаживать его.

Ее глаза закрылись в экстазе, спина выгнулась, а с губ слетел легчайший вздох. Ее напрягшиеся груди покраснели, пальцы сильно сжались, скользя вверх и вниз, вверх и вниз, яростно лаская его, – а он не чувствовал ничего!

– Не-е-ет! – заревел он, проклиная вуаль ее сна, не позволявшую ему ощутить прикосновение. – Я не могу вынести этого, – зашипел

он сквозь зубы, его убивала чувственная мука.

А потом она пропала, остался только рваный, испачканный плед. Плед Макнейла с острова Барра, который быстро подхватила изможденная прачка, спешившая мимо, прижимая к груди связку белья и пледов.

– Мои извинения, – бросила она через плечо, убегая. Грязные пледы развевались позади нее.

Алекс глядел ей вслед, слишком ошеломленный, чтобы двигаться. Бешеный ритм его сердца постепенно успокаивался. Потерев дрожащей рукой бровь, он ничуть не удивился, обнаружив пот.

– Святые Мария и Иосиф, – выдохнул он, испытывая облегчение от того, что такая публичная демонстрация любовной лихорадки произошла в стенах замка Брана О’Барра, где, казалось, никто ничего не заметил.

Или старались не замечать.

И все же, обреченно простонав, он провел рукой по лицу. Ни одна шлюха так не терзала его.

Не будь она грезой, он упал бы на колени и взял бы ее прямо на холодных, грязных камнях.

И не раз! Неважно, кто мог видеть это.

Значение имела только она.

Обладание ею.

Она точно применила к нему свое ведьминское колдовство. Он сжал переносицу, и в голову ему пришла удивительная мысль.

Он действительно подумал, что она спит в своейкровати?

Не в его, а в ее?

Да, так он и подумал. И еще предположил, что когда придет ночь, луна свалится с неба.

Но если ему и не удалось пока выкинуть ее из головы, то он обязательно это сделает.

Даже если это означает, что ему придется переспать с каждой предложенной Браном шлюхой.

С этой целью он пересек двор широкими шагами, держа путь к величественному каменному строению с высокой скатной крышей. Цитадель Брана. Внутри ее стен располагался знаменитый «Зал удовольствий» вождя гебридского клана.

На узких, закругленных вверху, окнах замка сверкало солнце, и Алекс зашагал быстрее, пересекая подъемный мост и плечами расталкивая едва державшихся на ногах пьяниц. Потом преодолел крутой каменный пандус и оказался у прорубленного высоко в стене проема.

Массивная, обитая железом дверь была широко распахнута, открывая свободный доступ в личное королевство Брана. Алекс остановился на пороге и поправил свой плед. Потом расправил плечи и шагнул внутрь.

Его рот распахнулся помимо его воли, так как он оказался не готов к увиденному зрелищу.

Нечасто ему приходилось видеть такую толпу. Шум был оглушительным. Мужчины кричали и толкались у скамеек рядом со столами, толпились в проходах.

Множество неряшливых женщин с голыми грудями прихорашивались рядом с огромным открытым очагом, некоторые пели похабные куплеты, другие трясли своими юбками – к большой радости своих бородатых, налакавшихся эля, зрителей.

Воздух наполняли смех и непристойные крики одобрения, причем результат был приятным!

На челюсти Алекса дернулся мускул. И кое-где еще. Такая смелая демонстрация обнаженной женской плоти была более чем… просто занимательной. Но как и тогда, во дворе замка, на него со всех сторон налетели отвратительные запахи.

Он придал себе решимости, стараясь не морщить нос. Меньше всего он желал оскорбить хозяина.

Но затоптанную и грязную солому на полу явно не меняли много столетий, и он не желал думать о том, сколько. Хуже того, она хлюпала под ногами, а вонь, поднимавшаяся от каждого шага, почти лишала его сознания.

В желудке все завертелось, и от задымленного воздуха накатило удушье. В голове мелькнуло воспоминание о свежем, чистом воздухе мира его Мары, и он проглотил проклятие, маскируя его кашлем. В его сторону уже поворачивались головы, и его сопровождали любопытные взгляды.

Его, в общем-то, не волновало, кто таращится на него.

А если бы волновало, то это не имело значения, потому что уходить было слишком поздно.

Его заметили.

Хозяин замка сидел напротив одного из оконных проемов с полуодетой шлюхой на колене.

– Посмотрите-ка! Неужели мои глаза обманывают меня? – прогудел вождь гебридцев, вскочив на ноги. – Алекс Дуглас собственной персоной? Явился украсить собой мой пир?

Сощурив налитые кровью глаза, он выхватил эль у проходившего мимо бражника, осушил его и бросил опустевшую кружку на пол.

– Колени Люцифера, это ты! – заревел он, хлопнув себя по бедру. – Мне по сердцу такой сюрприз!

Потом он устремился вперед – само веселье и очарование – и его лицо с густой бородой расколола усмешка.

– Приветствую! Добро пожаловать! – кричал он, хватая Алекса за плечи, и как следует встряхивая его. – Мой дом – твой дом. И все в нем, что может исполнить любую твою причуду!

Он отпустил Алекса, сердечно хлопнув по руке.

– Столько причуд, сколько пожелаешь.

– А эта – для тебя. – Алекс запустил руку в плед, быстро сотворил перевязь из прекрасной кожи с великолепным тиснением. – За твое гостеприимство.

Бран О’Барра ухмыльнулся.

– Вы только поглядите, Дуглас явился с подарками достойными короля, – объявил он, разворачивая перевязь с очевидным восхищением. – Я говорю спасибо!

Алекс открыл рот, потом захлопнул его, фальшиво кашляя. Он очень не хотел признаваться в причинах своего пребывания здесь, но прежде, чем смог подобрать слова, еелицо появилось из ниоткуда, и на него взглянули ее янтарные глаза.