Горечь и мед
Шрифт:
– А это точно что-то плохое? Потому что звучит как мечта!
– А говорила, что нет мечты. Вот оно как все просто получается, – пошутил Фил и приобнял меня за плечо, как только мы двинулись в сторону выхода.
Я немного засмущалась, но руку убирать не стала. Мне стало приятно, что Фил так себя ведет. Не просто с кем-то, а со мной. Видимо то, когда я положила голову ему на плечо, стало для него сигналом. Сигналом не только для него, но и для меня самой. Что я не против него.
На улице дул сильный ветер. Он кружил снежные вихри по дорожке рядом с торговым центром. Лицо неприятно резало от холода.
–
– Несколько остановок на трамвае. – Фил сложил губы в тонкую линию. Погода ему тоже не нравилась. – Но можем доехать и на такси.
Я не хотела это предлагать, потому что Фил и так потратился. Кино, потом пицца. С другой стороны, я хотела бы предложить свою помощь с оплатой. Но не знала, как он к этому отнесется. Парни по-разному реагируют на это. Кто-то, наоборот, всегда делит счет пополам, а кто-то может оскорбиться, ведь заденут его мужское достоинство. Я не знала, к какому типу относился Фил. Поэтому решила принять нейтралитет:
– Если ехать не так и долго, то можем и на трамвае. Как тебе будет удобнее.
– Я уже вызываю такси, – пальцы Фила бегали по экрану, вводя адрес в приложение. – Не хочу, чтобы ты простудилась. Да и это не проблема, если ты думаешь о деньгах.
– Тогда следующее свидание за мой счет, – я резко подняла голову.
Сама не могла поверить в то, что сейчас сказала. И не понимала, отчего шокировалась больше: от «следующее свидания» или «за мой счет». Если первое еще можно было понять после моей руки в его, то второе – нет. У меня карманных денег иногда настолько мало, что приходится занимать у Лизы.
– Следующее? – глаза Фила засияли серебром, а по лицу расплылась улыбка. Он стал похож на Чеширского кота.
– Не заставляй меня повторять это, Удельников, а то передумаю.
– Узнаю Еву Яковлеву, – он рассмеялся, но улыбка с его лица никуда не делась. – Карета подана, идем. – уже без стеснения он взял меня за руку и потянул за собой.
Мы спустились вниз по лестнице, к дороге, где уже ожидало желтое такси. За эти пару минут я успела вся продрогнуть. Идея с трамваем стала казаться мне еще хуже, чем до этого.
Такси быстро домчало нас до пиццерии. В ней я тоже еще ни разу не была. Маленькое одноэтажное строение стояло на невысоких сваях. Внутри витал аромат только испеченного теста, сыра и чего-то сладкого. В моем рту невольно начала набираться слюна, а живот заурчал. Надеюсь, Филипп не слышал этого. На стенах развешаны гирлянды с желтыми огоньками в цвет вывески. Почти все столики оказались свободны, и мы выбрали дальний конец зала. Место рядом с окном показалось мне наиболее комфортным. Фил забрал у меня пуховик и повесил на вешалку в углу помещения. Уставший парень подошел к нам и положил на стол меню.
– Нам оно не нужно, спасибо. – Филипп присел напротив меня и отдал меню обратно, – Нам, пожалуйста, две пиццы двадцать сантиметров: одна – курица с ананасами, вторая – обычная Маргарита. Все верно? – он повернулся ко мне.
– Так точно, – ответила я, глядя на растерянного официанта.
– Напитки? – спросил тот.
– Ты что-то будешь?
– Колу. – сказала я.
– И две колы, пожалуйста. – произнес Фил.
Официант кивнул, положил блокнот в задний
Я перевела взгляд на Фила. Он молча смотрел на меня. Я не могла прочитать эмоцию, которую выражало его лицо. Спокойствие? Он казался расслабленным, но не отстраненным. Его мысли не блуждали где-то далеко, он находился здесь. И телом, и разумом.
– Чего ты так смотришь? – спросила я подперла рукой подбородок, поставив локоть на стол. Склонила голову на бок.
– Любуюсь. – нежно ответил Фил.
Он улыбнулся, и в этот момент я поняла, что пропала.
Глава 9
15 ноября 2014 года
Мои руки порхали над клавишами синтезатора, словно прилагались в комплекте к нему. Я до дыр заучивала композиции, которые планировала сыграть на Последнем звонке. Здесь и стандартные школьные мелодии, вроде “Чему учат в школе” Пляцковского и Шаинского, которую я буду играть совместно с хором первоклашек. Как символ перехода. Их – в школьную жизнь, наш – во взрослую. Потом еще несколько композиций, которые попросила выучить Антонина Павловна. В конце мы с классом планировали спеть все вместе. Даже «Бэшки» согласились участвовать. Я не рассказывала об этом Тоне, чтобы это стало сюрпризом. Уверена, у родителей это тоже вызовет восторг. Главное, не разреветься самой прямо за инструментом.
Сегодня мы с Лизой хотели устроить ночевку у меня дома. Никаких парней, никакой вечеринки. Только девичьи разговоры и поедание вкусняшек за просмотром чего-то невероятно слезливого. Возможно, какой-нибудь романтический фильм из нулевых перед сном. Ведь теперь мы обе в отношениях. Вроде как. Мы все еще не оговорили этот момент с Филиппом. После поедания пиццы он проводил меня до дома. Мы немного обнимались, стоя под подъездом. Хихикали и обсуждали вечер. Придумывали, что завтра уже увидим свои лица в “Сплетнике” с надписью “Ева и Филипп ели пиццу вместе. Еще и гавайскую! Фу!”. Он согревал меня от холода, а я наслаждалась невероятным ароматом его парфюма. Он смахивал с моих ресниц снежинки, а я трепала его по голове, чтобы скинуть сугробчик, образовавшийся на его шевелюре. Все казалось очень милым. Нежным. Таким, как надо. Мне не хотелось заходить дальше и целовать его. Ему, видимо, тоже. Мы обнялись на прощание и разошлись. А потом до ночи переписывались.
Сегодня я ночевала одна. Отец сказал, что едет к другу на дачу. А я-то знала, что это неправда. Он все еще старался скрывать свой роман с коллегой, но у него плохо получалось. Совсем не получалось, если быть честной. Думаю, что ему так лучше. Вряд ли мы когда-то сядем за стол и он скажет: «Ева, хочу рассказать тебе про свою новую любовницу». Иногда я слышала, как он говорит с ней по телефону на кухне или у себя в спальне. Тихо, почти неслышно. А это первый признак того, что есть что скрывать. Женщину. С тетей Женей он обычно не шептался.