Горечь королевского долга
Шрифт:
Учиха чуть нахмурил тонкие брови, думая о том, что скажет ему его величество. Уж не обвинит ли он принцессу и рыцаря в заговоре? Вряд ли… ведь Сакура никак не могла связаться с Саске, даже если так хотела - на голубятню ей запретил ходить отец, а ведь именно голубь мог бы доставить письмо или послание Саске… и этого не случилось. Следовательно, король должен хоть как-то поблагодарить Учиху, но единственной благодарностью, достойной рыцаря, было бы пребывание рядом с принцессой. Но судить рано ещё не стоит, как решил Учиха, а поэтому, подойдя к принцессе, спросил у неё разрешение, причём весьма вежливо, чтобы подсадить её на лошадь.
– Позвольте… - выдохнул
Тот словно покачал головой, удивляясь неловкости своего хозяина. Сакура, улыбаясь, протянула руку к Саске, погладив его тыльной стороной ладони по гладкой щеке:
– Мой рыцарь, я бы вполне могла пройтись пешком - я не ранена и не больна…
«Мой рыцарь», - повторил про себя Саске, чуть покраснев и улыбнувшись, взяв руку принцессы длинными пальцами и осторожно поцеловав, склонив к ней голову. Та засмущалась, ведь такого не делал даже Мадара… и можно было сделать вывод о том, кто лучше всего воспитан в клане Учиха. Хотя, быть может, Саске просто преувеличивает, ведь принцесса хотела видеть Покорённого в Сердце в роли своего хорошего друга, а может, и не просто друга…
– Я настаиваю на том, чтобы Альва довёз вас до замка, - отстаивал своё предложение Саске, даже не принимая от принцессы никаких возражений.
Когда-то, далеко в детстве, он очень мечтал, глядя на усеянное звёздами небо, что вот так вот, лет эдак через пятнадцать, сам будет вести за собой лошадь, на которой сидит прекрасная принцесса. Что он будет целовать её руки, будет склонять голову, будет вставать перед ней на колени и ждать, когда его посвятят в рыцари самого большого и главного замка в королевстве… и Саске по сей день мечтал о настоящем посвящении в рыцари. Он улыбался, ведя за собой Альву, который спокойно шёл рядом с хозяином, везя на себе принцессу.
Он шёл медленно, не торопясь, размеренно переставляя изящные копыта… где-то рядом бегал Кико, который вновь увлёкся следами разбойников. Солнце светило тепло и ярко, и Саске уже мечтал о том, как он будет воодушевлённо рассказывать Узумаки, своему оруженосцу, о том, что произошло… о том, как он в действительности вёз принцессу на Альве, как он защитил её и встал перед ней на одно колено, как она… сняла с него шлем, между прочим, так и не вернув его обратно доблестному рыцарю, который смог за неё постоять.
Принцесса стала рассказывать ему о том, как ведёт себя в замке Мадара, и это Саске совсем не порадовало. Также она не спешила рассказывать ему о том, что на турнире была самая настоящая подлость. Вдруг Саске этого не знает? И принцесса уже называла его по имени, наконец отважившись на это, изредка говорила «добрый господин» или «господин доблестный рыцарь». Для неё с детства это было любимым словосочетанием. Она всегда мечтала о том, что когда-нибудь, когда ей уже будет шестнадцать или семнадцать лет, она обязательно встретит рыцаря, который во всём поддержит её и защитит, который никогда не даст в обиду… и вот, наверное, это случилось. Как бы ей хотелось поделиться с этим молодым рыцарем своими мечтами, рассказать свои мысли, довериться ему… это обязательно случится… может, не сейчас, но случится.
Вскоре Саске довёз её до ворот замка, заметив, что они уже опущены, и вот уже у самых дверей замка стоял король вместе с королевой. И король был явно рассержен. Видимо, стража доложила ему о том, что принцессу везёт тот самый рыцарь, что совершил вместе с оруженосцем налёт на замок. Король был не в духе, изредка снимал корону и вертел её в руках, снова надевая на голову. Королева
– Не нужно волноваться, - вдруг подала голос Сакура, - вы нервничаете… это заметно. Неужели перед шайкой разбойников не струсили, а перед моим отцом и матерью трусите?
– Это не трусость, - вздохнул Саске, - просто я знаю, что меня, скорее всего, как можно скорее удалят из замка, а дядюшка свернёт вдобавок шею…
Сакура усмехнулась. Как ей хотелось успокоить его сейчас… и вот, едва они въехали во двор, девушка стала молиться за то, чтобы рыцаря оставили здесь. Лишь на миг, издалека, показалось, что двор пуст, но на самом деле здесь стояло много придворного люда, дворецкий, Хината, которая нервно теребила пальчиками свой фартук, с волнением глядя на Сакуру и на идеальный профиль молодого рыцаря, который не показывал практически ни одной эмоции. Едва они подъехали к королю, королеве и Мадаре, Сакура поспешила соскочить с лошади, что у неё плохо получилось. Мадара хотел поспешить ей на помощь, но его племянник сделал это быстрее – Саске, не дожидаясь приказа принцессы, осторожно взял её за талию и спустил с лошади, чувствуя, как своими туфельками она мягко коснулась земли. Теперь стоит просто слушать то, что она скажет… однако Саске стоит для этого встать на колени. А поэтому, склонив голову, он поспешил встать в самую почтительную позу перед королём и королевой, держа в руках шлем, переданный перед въездом в замок Сакурой.
– Мама, папа, вы не поверите, как за меня только что доблестно постоял этот молодой рыцарь! – сразу же воскликнула Сакура, восторженно посмотрев на отца и мать.
Король фыркнул, а Мадара хмыкнул, явно не желая признавать, что Саске гораздо лучше, чем он. Королева чуть улыбнулась, благодаря чему её лицо приобрело мягкие черты и уже не такие строгие, как у правительницы Египта, с которой мысленно сравнивал её Саске. Он не смел поднять голову, лишь косо поглядывал в сторону ног Сакуры.
– Не так давно, - воодушевлённо начала она, посмотрев на рыцаря и широко улыбнувшись, - я прогуливалась по перелеску, где обычно охотятся рыцари, и…
– Для начала позволь спросить: что ты там делала? – строго спросил отец, заложив скрещённые пальцы за спину и кашлянув.
– Гуляла, - пожала плечами Сакура. Королева вздохнула, покачав головой. – Не поверите, на меня напало трое разбойников, однако господин доблестный рыцарь помог мне и спас от них, с честью сражаясь на мечах с этими людьми!
С этими словами она вновь посмотрела на Саске. Отец вздохнул, склонив голову и посмотрев на рыцаря, который так и стоял перед ними на коленях, не жалея их. И о чём сейчас думал его величество? Если он оставит этого рыцаря в замке, что следовало бы сделать в знак признательности, то Сакура будет просто счастлива… но в то же время полетит и вся политика к чертям, которую так долго строили Мадара и его величество. Но если он его не оставит… то дочь просто возненавидит его, а это для короля было самым ужасным на свете. Он продолжал вздыхать. Для него будет дороже внимание и любовь дорогой дочери, чем какая-то политика, которая, так или иначе, закончится не очень хорошо для Мадары, если они приведут план в исполнение.