Горелом
Шрифт:
— Рад за тебя.
— Никогда бы не подумала, что вид человека, сидящего в грязной яме способен доставить мне такое эстетическое наслаждение.
— Это потому что у тебя нет вкуса. Ты собираешься мне помогать?
— Я вызову спасателей, — захихикала она. — Такое достойно попасть в газеты.
— Вызывай, — устало согласился Ян. Теперь, когда накал эмоций схлынул, пришла реакция. Он почувствовал, что ноги подгибаются и очень хочется лечь прямо в грязь.
Ева хмыкнула, исчезла из виду. Ян слышал, как она перемещается там, наверху,
— Хватайся!
Второй раз за сегодняшний день Ян полез наверх, цепляясь и упираясь. Ладони жгло, словно огнем, а колени ощутимо дрожали. Зато пожухлая трава на краю ямы показалась ему блаженно мягкой. А невысокая стриженая девушка, что стояла под корявой липой, — неприятно знакомой.
— Опять она? А она-то что здесь делает?
Ева посмотрела через плечо и помахала рукой, подзывая свою спутницу. Но та не тронулась с места. Ей и оттуда все было прекрасно видно и слышно.
— Это она мне позвонила около часа назад. Она предупредила, что тебе грозит опасность… То есть, сначала Пьетр позвонил, сказал, что его мучают предчувствия по поводу тебя, а потом она.
— И Пьетр здесь?
— Мы разделились, чтобы обойти Замок. Он, наверное, где-то на той стороне.
— Замечательно. А прессу вы не позвали?
— Ну, если только твою подружку-журналистку. Но она свой телефон не оставила.
— А эта оставила? Откуда у нее твой номер?
— Я дала ей тогда, у тебя дома. На всякий случай.
— На случай, если я провалюсь в яму?
— Нет, — вмешалась вдруг Амилия издали, сосредоточенно отвязывая от ствола липы полотняный шарф. — Как раз с ямой вам повезло. Опасность грозит вам в Замке.
— Опять она за свое, — произнес Ян в пространство.
— Ян, — Ева сердито свела брови. — Ты… у тебя глаза красные, — закончила она невпопад, пристально вглядываясь в его лицо. — Ужас.
— Он столкнулся с Пряхой, — тихо подсказала Амилия, небрежно набрасывая измятый шарф на локоть. На светлой тонкой ткани чернели грязные отпечатки. — У тех, кого находили под ее окном, всегда так краснели глаза… Только живыми им уйти не удавалось.
— Ты залез башню? — ошарашенная Ева даже отступила на шаг.
— Вам нельзя в Замок, — под пристальным темным взглядом Амилии Ян немедленно ощутил, что жалок, мокр и грязен. И потому разозлился:
— Мы разве не договорились? Я сам решаю, что мне можно, а что нельзя.
— Я… — она опустила глаза, легко пожала хрупкими плечами. — Простите, я не хотела вас обидеть. И рада, что пока все благополучно кончилось… Пойду, пожалуй, — и к Янову неясному облегчению, она действительно скрылась с глаз. Длинный конец светлого шарфа невесомо прыгал по подсохшим макушкам тимьяна, словно поглаживал на прощанье.
— Зачем ты ее притащила?
— Это она меня притащила! — разозлилась Ева. — Она и Пьетр.
— Да кто она такая, чтобы вмешиваться?
— Сам с ней разбирайся… Она ошиблась, что ли?
— Не знаю, — Ян наблюдал, как обогнув разваленную башню, к ним приближается спотыкающийся Пьетр. Вид у привычного рохли был удрученный и растерянный. А при виде Яна — потрясенный.
— Что случилось? Себастьян, ты…
— Упал, — сквозь зубы, перебил Ян. — Так что ты Еве наплел про несчастья?
— Я… — Пьетр виновато покосился на насупленную Еву, зачем-то поправил ворот вельветовой куртки и пригладил растрепавшиеся кудри. Неохотно произнес: — Мне трудно это объяснить… Ты же знаешь, я не могу точно сказать, что чувствую. Но сегодня утром, меня будто молния ударила — я увидел тебя… мертвым, — шепотом добавил он. — Так испугался, даже кашу для девочек опрокинул.
— Неслыханная жертва во имя моего благополучия. Польщен.
Пьетр неловко улыбнулся, переминаясь.
— Я подумал, что надо тебя предупредить и позвонил… Еве, — смешавшись, закончил он.
Ну, понятно. Напрямую Яну на этот раз он позвонить не решился. Почему?
— А я смотрю, ты уже здоров?
— Что?.. А… э-э, да, спасибо. Более или менее.
— Скажи, а что ты делал возле Замка вчера вечером?
Пьетр сильно вздрогнул. Глаза наполнились непритворным страхом, взгляд метнулся, а круглые щеки словно выбелили мукой. Даже Ева глянула с интересом и беспокойством.
— Я… Я не был возле…То есть… Я гулял. Девочки шумят сильно, а мне надо было подумать.
— Далеко же ты ходил думать. Совсем не заботишься о здоровье.
— Я… Я не…
Неубедительный лепет прервал дождь. Холодные капли защелкали по листве резко и увесисто. Деревья зашевелились, и парк наполнился глухим, недобрым шелестом. Грязь на дне ямы покрылась множеством крошечных, быстро заплывающих кратеров.
Ну, во всяком случае, до дома Ян добрался не таким уж и грязным.
«…Зачастую отдача от действий гореломов непредсказуема и необъяснима.
Случалось, за ночь меняли цвет все здания в целом городе. Или разом гибли окрестные птицы от малой до великой.
А взамен несостоявшейся катастрофы на Твисской гидростанции все жители огромного округа на несколько секунд лишились способности дышать…»
14.
Во время непогоды дверной замок всегда заедал.
Хорошо, хоть ключ не утопил в луже, вяло подумал Ян, скребя зубчатой бородкой в брюхе старого механизма. Замок в доме номер восемь был знатный, уцелевший с прошлого века, требующий ключей солидных, резных, размером с пол-ладони. Не всякий слесарь возьмется восстанавливать такой в случае потери…