Гори, пламя мое!
Шрифт:
— У него же даже без сияния глаза светло-серые, будто серебро? — на всякий случай уточнил пожилой Охотник.
— Да, — кивнул ему Теодор. — Описание сходится. Что это значит, Озпин?
— Ничего такого, — отмахнулся мужчина. — Просто ещё одна ожившая старая легенда.
Теодор рассмеялся:
— Ты считаешь, что мальчишка мог быть самым настоящим жнецом Гримм? — директор Академии Шейд явно понял своего коллегу неправильно. Озпин не раз думал, что Теодору вместо посещения зала хотя бы раз в год надо бывать в библиотеке, расширять свой кругозор. Поправлять он его не стал. Только сказал, кажется, усилив тем самым степень заблуждения, что жнец Гримм не легенда,
— В любом случае мальчишка больше не твоя забота, — выдохнув, произнёс Озпин.
— Почему? — кажется, такой ответ не понравился Теодору.
— Потому что мёртвых ты, как и я, допрашивать не умеешь.
Возможно, Лонг мог бы стать ценным кадром, но, скорее всего, он уже сгинул. Либо, что ещё хуже, до сих пор жив. Опять же, Салем ненавидит людей с серебряными глазами. Самое малое, что она с ним сделает, если поймает, — вырвет собственными руками эти самые серебряные глаза и раздавит их перед носом мальчишки. Ещё одна жертва их бесконечной борьбы…
Хм, но если он каким-то образом выживет, то, наверное, действительно стоит к нему присмотреться. Если выживет… Правда, немного настораживает его любопытство. Мальчишка, как уже стало ясно, пытался что-то найти. Его мотивы не были ясны ни Теодору, ни тем более Озпину. Перед вербовкой его следует хорошо проверить. Изучить с ног до головы. Озпин не может включить мальчишку в свой особый круг, пока не поймёт, чего он хочет. Ещё он должен доказать свою квалификацию и верность. Идея о его входе в ближний круг возникла только из-за серебряных глаз, но их одних недостаточно. Опять же, для каких-нибудь планов с его участием он должен быть ещё жив.
— Ты только хотел поговорить о мальчике, что оставил с носом твою команду Охотников, или есть и иные темы разговора?
Теодор чуть ли не вспыхнул при упоминании его неудачи. Иногда Озпин намерено подшучивал над людьми. Было интересно посмотреть на их реакцию. Одна из немногочисленных забав того, кто прожил так долго.
— Передай мои слова благодарности нашему общему другу из Атласа за предоставленное современное оборудование, — произнёс Теодор, когда смог успокоиться. — Оно оказалось как никогда вовремя и уже доказало свою пользу. Я бы хотел поговорить с тобой о Фестивале Вайтела…
Пока два директора обсуждали международный фестиваль и ставили свою зарплату на победу определённых участников, Лонг отбивался от полчищ Гримм.
Глава 94
RWBY: получая в зубы
Изначально в планах у меня было разведать континент в форме дракона и, если там найдётся бессмертный, убить его. Но я вновь получил щелчок по носу от какого-то неизвестного Охотника. По моей гордости в очередной раз потоптались, и с великой неохотой пришлось признать, что на существ, которые, скорее всего, имеют колоссальный опыт сражения с пользователями Ауры, лезть на данный момент не стоит. Как минимум до того, пока я сам не стану мастером использования Ауры. А ведь мне даже не удалось ещё открыть своё Проявление… Эх.
Изначально план «разведать и убить», если там вообще есть кого убивать, появился из-за тягостных мыслей, которые меня пожирали изнутри. Видеть мир перед глазами и понимать, что тебе его рано или поздно придётся уничтожить, как минимум сложно. Поэтому мной было принято импульсивное решение покончить со всем как можно быстрее. Я даже отбросил в сторону мысль, что на континенте «дракона» никаких бессмертных может и не найтись. Полетев сейчас в земли Гримм, могу сказать, что ранее в голове даже мелькала мысль, которую не хотел признавать до сражения с Охотником. Так вот… я думал, что Гримм меня убьют. Глубоко внутри надеялся на это. Смерть позволила бы не уничтожать человечество. Правда, наказание чёрного дракона, которое будет куда хуже моей нынешней муки, честно говоря, слегка страшило. Но несмотря на это, даже в поединке с Охотником, опять же, где-то глубоко внутри себя надеялся, что он меня прибьет.
Как же сложно
Собственные мысли насчёт смерти, чтобы не делать сложный, просто ужасный поступок, мне показались сейчас жалкими. Невероятно жалкими. В конце концов, наверное, я убил гораздо больше разумных, чем на данный момент обитает на Ремнате. Подумаешь, это число резко возрастёт? И шанс вновь встретиться с Азулой… Я однозначно хотел этого.
Изначальный план из-за щелчка по носу претерпел изменения. Теперь это было не «разведать и убить», а просто «разведать». Убить при всем желании я сейчас не потяну, поэтому данный пункт был временно вычеркнут. Опять же, для меня сейчас какой-то неизвестный Охотник может быть серьёзным препятствием. А то, что он не очень-то выдающийся, я понимал. Ибо на всякий случай разузнал про сильнейшие команды и одиночек, что есть в Вакуо. Никто из этого списка на встреченного в аэродроме противника не походил. Я сражался с посредственностью и… весьма болезненно получал от неё в ответ. Это никуда не годится. Похоже, весь мой боевой опыт против пользователей Ауры просто ничего не стоит. Все те бандиты, выпускники начальных боевых школ, директор Сансета и даже команда Софи просто блекнут на фоне более-менее опытного Охотника. Хм, а могла ли Софи и её команда мне серьёзно поддаваться? А зачем им это? С другой стороны, человек существо такое, что всегда найдёт причину для того или иного поступка.
Угнанный буллхед мне нравился. Точнее, содержимое на его борту. Он, как уже давно мне стало понятно, принадлежал той самой команде Охотников, которые должны были доставить меня к директору Академии Шейд. Во-первых, было много пищи и воды. На глаз я понял, что команде из четырёх человек припасов хватит примерно недели на две. Я же ел гораздо меньше. Во-вторых, присутствовали баки Праха, которые буллхед использовал в качестве топлива. Да и сам аппарат был полностью заправлен. В-третьих, опять же, присутствовал Прах, но уже более высокого качества, чем используется для топлива буллхеда. Его было гораздо меньше, но разнообразие с высоким качеством компенсировало это. Тут даже находилось немного ледяного Праха, что я использовал на аэродроме ранее. Его цена в Вакуо буквально на вес золота. Настолько он дорогой. В-четвёртых, буллхед оказался не транспортной модификации, как я изначально предполагал, а боевой. Понял это, когда хотел включить кондиционер, а вместо потока холодного воздуха в лицо выстрелил ракетой куда-то в сторону горизонта. В-пятых, на борту, помимо запасов провизии, было немало очень хорошего алкоголя. Такой можно было в Вакуо достать только в самой столице. Наверное, этот пункт впечатлил меня больше всего.
Первые три пункта позволили мне не беспокоиться насчёт своего питания, топлива и запасов расходников. Но на всякий случай я совершил посадку в нескольких километрах от города рядом с приметной скалой и достал из одной щели походную сумку, что больше меня в раза два. В ней как раз находились запасы заранее подготовленной пищи, воды и Праха, как в качестве топлива для буллхеда, так и для применения в бою. Неизвестно, насколько затянется моя экспедиция по континенту в форме дракона. Во всяком случае, несколько десятков килограмм дополнительного веса для буллхеда не должны играть особого значения.
Через некоторое время, когда буллхед вновь поднялся в небо, я наконец нашёл автопилот и с открытой бутылкой вина в руках стал рассуждать над своим планом. Тем, что был раньше «разведать и убить». Итак, человечество первым делом уничтожать нельзя. Я уверен, что какие-то люди либо контактировали с бессмертными, зная их секрет, либо просто сталкивались с ними, например, на поле боя, или читали упоминания о странных неубиваемых существах из книг в ходе археологической экспедиции и прочем. Не может человек, который обладает бессмертием, не оставить свой в след в мировой истории. Тем более, насколько я понял, эти два бессмертных, в отличие от меня, жили всегда на Ремнате. Мне нужно найти людей, что так или иначе выведут меня на бессмертных. Именно по этой причине раньше времени уничтожать человечество не стоит. Без них поиск бессмертных будет напоминать попытку найти в стоге сена иголку. По факту, если я убью всех разумных на Ремнате, останутся всего три человека. Я и два бессмертных. Какой шанс, что мы пересечемся?