Горизонты
Шрифт:
Подняв взгляд, он пристально посмотрел на сдвоенную пушку танка, позади которого, вокруг окончательно восстановившегося дерева, стоял, выстроившись шеренгами, взвод из Отродий и единорогов. И все они абсолютно одинаково ухмылялись.
— Вам конец, — безэмоционально сообщила Сагиттариусу одна из единорогов с лицом Сильвер Страйп. Остальные Зодиаки выбирались из-под мелких обломков разбитых вдребезги, и разрушенных колон.
Комнату наполнил гулкий хруст, когда прямо по центру потолка затопленного гаража пробежала огромная трещина. Шум от трущегося друг о друга бетона стал громче, как только щебень
«Ну давай, я же бросил тебе вызов, выстрели из своих пушек ещё раз», — подумал Сагиттариус.
— Либра? Скорпио? Кто-нибудь из вас двоих выжил? — громко спросил он.
— А что? — спросила в ответ белая пегаска, чьи опалённые перья изгибались во все стороны, выходя из-за кучи щебня. А секунду спустя, появилась зебра, которая вышедшая из того таинственного пространства, в котором прячутся зебры и П-21.
— Вытаскивайте всех отсюда, — произнёс зелёный единорог, вынимая из колчана стрелу. Сделав шаг вперёд, он вложил её в свой магический лук, и внимание всех Отродий и танка незамедлительно сосредоточилось на нём.
Пайсис кричала ему, чтобы он возвращался, а Вирго рыдала, но Сагиттариус не оборачивался. Рога единорогов вспыхнули, когда они принялись толкать вверх потолочные плиты. Он оттянул стрелу, с гранаты на конце которой, стекала вода. А затем, его избитое тело пронзили пылающие линии, когда его прошили десятки пуль. Падая, зелёный единорог выпустил стрелу. Громыхающий шквал прекратился, а его взор начал меркнуть.
Когда Сагиттариус упал в мутную воду, трещина в потолке взорвалась, и две гигантские плиты заскользили вниз, будто рушащийся в замедленной съёмке карточный домик. На мгновенье он увидел сквозь пролом находящийся выше этаж, и этаж над тем этажом, который тоже рушился, сбрасывая на танк, дерево, и Отродий, ржавую строительную технику. А затем, когда он начал скользить меж волн, мир погрузился во тьму, но зелёный единорог улыбался.
<=======ooO Ooo=======>
Окно памяти передо мной померкло, и я осталась в своём старом, пустом разуме, таращась в пустоту. Сагиттариус погиб. Я взглянула на оставшиеся омуты мыслей. Сколько ещё их померкнет у меня на гла… и в тот же миг ещё один из них исчез! Я с трудом задышала. Кто это был? Каламити? Вельвет? Виспер? Кто-то из тех, кого я знаю погиб, и… я переносила внимание с одного омута на другой. Так со сколькими же разумами я была соединена? Я была не способна составить их подробную опись. Ещё один омут померк, и я завопила во всеобъемлющее ничто. Прекратите умирать! Пожалуйста, прекратите умирать. Пожалуйста…
С этим я ничего не могла поделать. Найдя ближайший разум, я ринулась в него. Я должна знать. Я должна…
<=======ooO Ooo=======>
— Мы не смогли, — пробормотала Ксанти, сидящая вместе со всеми остальными в грязной яме. Броня зебры не имела ни каких повреждений, чего нельзя было сказать о её гриве от которой осталось лишь несколько длинных прядей. Её желудок сжался, и она почувствовала позыв к рвоте,
— Прости, трупов больше не осталось, — уныло произнёс Снеилс. — Те скелеты не очень хорошо себя показали.
— Да всё нормально, — произнесла зебра, посматривая на Кэрриона.
Броня грифона-гуля находилась в плачевном состоянии, и могла считаться работоспособной лишь в том смысле, что всё ещё крепко держалась за его высохший костяк.
— Патронов к оружию нет. Взрывчатки тоже не осталось. Прости. Я не вижу способа, как мы, на данный момент, можем выполнить наше задание.
Ксанти заставила себя встать на ноги, и сделала несколько пошатывающихся шагов, прокричав при этом:
— Мы не можем сдаться! — Сумев сделать всего три шага, она рухнула на грязный пол разрушенного бункера.
Зажмурившись и задрожав, Ксанти вновь пробормотала:
— Мы не можем сдаться. — Она оглянулась на остальных. — Дева рассчитывает на нас. Все нуждаются в том, чтобы мы уничтожили этот бункер! — Ксанти в отчаянии скользила взглядом по гулям. — Мы можем попробовать добыть немного боеприпасов с Отродий! Поглядеть, сможем ли вновь повредить резервуары с Флюксом! Или быть может… возможно, я могла бы попробовать воспользоваться тем вентиляционном отверстием. Быть может, в третий раз, они его не заминировали!
— Ксанти! — хрипло произнёс Кэррион, помогая ей выбраться из грязи. — Довольно. Мы не сумеем сделать ничего из этого. Отродья знают, что их бункеры атакованы, и укрепляют их. Между нами и тем тупым деревом находятся, наверное, сотни этих ублюдков. — Ксанти покачнулась и схватилась за живот. — И, как бы то ни было, долго ты не протянешь, — добавил грифон. — Сколько у тебя осталось Антирадина?
Ксанти сжала зубы, ощущая на языке вкус крови.
— Он… весь закончился ещё пятнадцать минут назад, — прошептала она так, будто сознавалась в чём-то постыдном.
— Ой-ёй, — саркастично произнесла разведброня в озабоченной, жеребячьей манере.
Кэррион вздохнул.
— Ладно. Давайте-ка вернёмся к тому водостоку. По крайней мере, по нему ты сможешь выбраться отсюда. Возможно, смогут послать сюда вторую команду.
— Нет! — резко произнесла Ксанти, поднимаясь на ноги. — Мы не собираемся сдаваться! Дева бы не сдалась! Быть может, она меня и прокляла, но сдаться я не могу! Поскольку совершение правильных поступков — это единственно возможный способ, которым можно снять проклятье! Легат — зло, а эти Отродья отвратительны, но я не могу сдаться! Я лучше умру, чем сдамся! — Затем у неё в животе забулькало, и она закашлялась. — Пусть даже я очень, очень не хочу превращаться в гуля. — Она слабо улыбнулась остальным. — Без обид.
— Да всё в порядке. И ты, скорее всего, не превратишься. Если бы все умершие от радиации пони превращались в гулей, то Эквестрия стала бы страной не-мёртвых, — ответил Кэррион.
Сильвер Спун отошла от остальных, пристально смотря в глубь тёмного тоннеля в котором они прятались.
— Гули, — пробормотала она, а затем повернулась к остальным. — Отродья ведь не гули ко всему прочему, так? Я это к тому, что они как бы кибер-зебро-единорогово-пегасовые штуковины, но при этом не гули, да?